- И? - Зло прорычал король.
- Он сказал, что принц предал главный завет. Ты что-нибудь знаешь об это? - Этот вопрос советник адресовал уже Стельфану. Но тот ответил ему недоуменным взглядом.
- Без понятия. Я ничего... - И тут его посетила догадка. И он так посмотрел в спину Димору, что тот обернулся. А, встретившись с мальчишкой взглядом, тоже понял, о чем тот подумал.
- Если это не наш местный призрак, а какой-нибудь ваш виктерианский, и заявился сюда только затем, чтобы эту вашу дурную мораль нам навязать, я знаю, кто с ним может справиться. Не позволю какому-то полупрозрачному гаду навязывать эти ваши табу здесь, у меня! - На последней фразе Димор возвысил голос, явно демонстрируя свою ярость. Стельфан вздохнул и опустился обратно на диван. Спрятал глаза и тихо сказал:
- Но нет никакого завета. Если бы все это было из-за того, что своим браком с тобой я нарушил табу, он бы, наверное, так и сказал.
- Слово "наверное" в твоих рассуждениях меня не устраивает, - король присоединился к принцу на диване, и закинул руку на спинку, как бы обнимая своего юного супруга.
Регис посмотрел на них обоих, задержавшись на лице своего названного брата, и вынес вердикт:
- Думаю, принцу Стельфану есть смысл сменить веру в самое ближайшее время.
- Подготовь все к завтрашнему дню, - повелел король.
- Нет, - тихо, но твердо обронил Стельфан и поднял глаза на сидящего рядом с ним мужчину.
Тот нахмурился. Но принца было этим не испугать. Босой, в слегка помятой одежде, которую так и не удалось до конца разгладить, с растрепанными волосами и лихорадочным блеском в глазах, он смотрел на своего старшего супруга. И Димор видел, что этот волчонок готов биться до конца. До последнего вздоха. За свои убеждения, за свои права, за свои чувства. За все то, что считал важным для себя.
- Почему? - Спросил он, но уже без ярости.
- Потому что прежде, чем менять конфессию, я хочу получить благословение брата на наш брак.
- То есть, если он его не даст, ты заберешь назад все свои обещания?
Стельфан не ответил сразу. А потом случилось невероятное, мальчишка моргнул, и по левой щеке вдруг поползла слеза, но он все еще не отводил взгляд и прямо смотрел на короля.
- Тогда мне придется отречься не только от веры и родины, но и от семьи, но прежде, чем я это сделаю, мне бы хотелось знать наверняка, как ко всему отнесется брат. Быть уверенным, что... - он замолчал, когда король протянул к нему руку и большим пальцем стер слезу с его щеки. Мальчишка еще раз моргнул, потом опустил голову и, пряча глаза, тихо закончил, - что это, на самом деле, единственный выход для нас, супруг мой.
- Тогда у меня есть новость для вас обоих, но я собирался рассказать о ней Димору наедине.
- Почему? - заинтересовался король, который не стал обнимать Стельфана только по одной причине. Наконец, понял, что мальчишка, действительно, смущается посторонних взглядов. И решил, пожалуй, впервые за все время, с уважением отнестись к его чувствам.
- Просто не был уверен, что принц подтвердит свой статус так явно. - Обронил советник и сообщил: - Из донесений разведки стало известно, что король Энрис воспользовался наследием Молидырвов. И самое позднее появится у нас послезавтра утром. Но вполне вероятно, что портал в Анлорию удастся открыть раньше, и король Витерии со свитой прибудет уже завтра к вечеру.
- Сегодня новолуние?
- Завтра начинается новый цикл. Поэтом как поведут себя врата Молидырвов сложно сказать. У юной леди Элизатет, скорей всего, тоже начало цикла. Поэтому даже ее брат-близнец не сможет однозначно сказать, сольются ли они и образуют врата, или придется выждать сутки.
- Или больше?
- Нет, больше вряд ли. Они же уже не дети. Двадцать один год - для врат расцвет сил. Так что еще десять, а то и пятнадцать лет они будут достаточно стабильны для переброса достаточно большой делегации.
- И Энрис решил воспользоваться таким дорогостоящим способом путешествия, - заметил Димор, - так рвется разобраться лично, что у нас тут происходит? - И тут же без перехода, обращаясь уже к Стельфану, - Что конкретно ты ему написал?
Мальчик глубоко вздохнул и резко выдохнул, словно на что-то решившись.
- С чего ты взял, что я писал? - Он поднял глаза на короля, в их синей глубине все еще стояли слезы, но такие, которым было уж не суждено пролиться. Принц справился с эмоциями, победив дракона в лице собственного сердца.
Король склонил голову на бок. Такой поворот вопроса его заинтересовал.
- Я связался с братом, потому что наследие Алиторов - это не только паладины. Мы кровные родственники, между нами узы, которые не разорвать расстоянием.
- Это значит... - с вопросом начал Регис, для которого это тоже стало новостью. Тейвертино не удалось выяснить о братьях таких подробностей.
- Он знает тоже, что знаю я. - После чего принц снова повернулся к королю, - Ты спрашивал про тот заговор. Так вот, я не мог предать своего брата. Потому что он мой брат. Хотя, да, он удивился, когда я пришел к нему только тогда, когда уже выявил всех участников заговора. И через два дня они собирались провести запрещенный ритуал, который позволяет насильно обнаруживать паладинов. Так что появилась возможность поймать их всех на горячем. Потому что каждый из них мнил себя самым достойным, самым чистым сердцем. Ну или не себя, а кого-нибудь из своих дражайших отпрысков. Поэтому они все собрались в том укромном месте для этого ритуала. Но я не смог бы справится с ними один. Поэтому пришло время обратиться за помощью к брату. Вот как все было.
- Знаешь, - тихо заметил Димор, - вот Тентервили, как ты уже понял, далеко не всегда кровные родственники, но мы держимся вместе, не смотря ни на что. А вы... вы родные друг другу люди, и устраиваете такие заговоры. Так что, знаешь, если бы мне пришлось выбирать...
- Я прошу, - голос мальчишки дрогнул, но слез больше не было, - прошу не надо.
Сердце короля пропустило удар под этим умоляющим взглядом. Он даже зажмурился от неожиданности. Он никогда ни на кого так не реагировал. И все же, не смог перебороть это чувство, что зародилось в груди.
- Я понял. Прости. Больше не буду заводить разговор об этом. Договорились? - Провел пальцами по щеке юноши и даже сумел улыбнуться, как ни в чем не бывало.
Стельфан улыбку не вернул, но кивнул, принимая это обещание. А после этого повернулся к Регису и неожиданно для обоих мужчин сказал:
- Что касается того, что вы не хотели предупреждать меня о скором приезде брата, потому что не были уверены в моем желании остаться здесь, с супругом... - а дальше была очередная неожиданность, принц положил ладонь на бедро короля таким по-мужски собственническим жестом, что растерялись оба мужчины. - То почему вы не берете в расчет мои собственнические чувства к Димору? Между нами рано говорить о любовной привязанности. Но желание владеть безраздельно не всегда зиждется на взаимной влюбленности. Или я что-то не так понимаю?
Димор улыбнулся и с вызовом глянул на названного брата. Тот фыркнул, причем это было так необычно для него. Стельфан ни разу не видел, чтобы Ледяной лорд так себя вел. И вообще мало кто видел, если уж быть до конца откровенным. А потом король накрыл руку принца своей широкой и большой ладонью. Юноша почувствовал, как от плеч к пояснице бегут мурашки. Но ничем себя не выдал. А ведь так хотелось сделать что-нибудь еще. Что-нибудь дерзкое, чтобы снова удивить, чтобы завладеть вниманием, полностью и безвозвратно. Чтобы понравится, чтобы запасть в душу, чтобы застолбить место рядом с королем за собой. Вот такое оно - собственническое чувство.