Если он сейчас отстранится от меня, если хоть как-то покажет…
У меня целая коллекция этих "если он", всего одна ошибка — и у меня будет повод сбежать. Будто я цепляюсь за эту возможность, чтобы прекратить мучить себя никому не нужными чувствами.
Но Дамир вдруг обнимает меня, укладывая ладонь на талию. От его прикосновений тепло расползается по телу, придает сил и смелости. Я незаметно выдыхаю, будто подпитываюсь от мужчины его уверенностью.
— Нормально. Папа, как всегда, весь в работе. Даже семейные ужины теперь пропускает.
Наверное, для кого-то наш разговор покажется нормальным и обычным. Но я ведь знаю, что на эти семейные ужины меня ни разу не пригласили. Словно вычеркнули из родословной.
— Ясно. А жених твой как? — я возвращаю шпильку с улыбкой, замечая, как Элина дергается от упоминания другого мужчины. — Свадьба скоро? Уже назначили дату?
— Ох. Там всё сложно, я… Мне уже пора, не буду вам мешать.
— Передавай папе привет.
Машу рукой, пока за сестрой не закрывается дверь. Вместе с тихим хлопком Дамир делает шаг от меня, возвращается за стол. А я падаю на кресло для посетителей, растекаясь.
Один короткий разговор словно высосал из меня всю энергию, оставляя пустой оболочкой. Я даже не помню, какие слова готовила для мужа. Сейчас в ушах стучит кровь, затылок обжигает головной болью.
— И что это было, Элин? — Дамир интересуется сдержанно, складывая документы. — Что за представление?
— Разве мы не должны быть идеальной парой? Для всех, — интонацией выделяю последнее слово. — Поэтому и с Эвелиной…
— Я говорю о твоей сцене ревности. Нужно быть слепым, чтобы не заметить.
— И я тоже не слепая, — я фокусирую взгляд на виде за окном, говорить так проще. — Хочешь сказать, что моя сестра здесь оказалась просто так? Случайность?
— Ты ведь тоже здесь оказалась случайно, разве нет? Я не договаривался о встрече ни с Эвелиной, ни с тобой.
— Я — твоя жена!
Повышаю голос и морщусь от того, как это звучит. Дамир прав, у меня нет прав на ревность и скандалы. Пока между нами нет четких определений отношений, всё слишком расплывчато, чтобы вообще говорить о правах.
Но ведь и у Алиева тоже нет прав, а я помню его предупреждения о Марате. Он ведь тоже ревновал, правда? Или мне просто показалось?
Дамир вызывает секретаршу, просит принести нам кофе и молчит. Сам собирается с мыслями или дает мне время на это — не понятно. Но когда девушка расставляет две кружки на столе и уходит, мужчина начинает говорить:
— Эвелина пришла с просьбой взять её на работу. Она хочет пройти практику перед тем, как выпустится из университета. Решила, что это отличный вариант.
— Ты ведь ей отказал, правда? — спрашиваю с надеждой, заранее зная, что Дамир согласился. — Я не хочу, чтобы она здесь работала.
— Давай ты не будешь лезть в мои дела, ладно? Я сам разберусь с тем кого и зачем нанимать. Тебе я тоже предлагал стажировку, но ты не захотела.
— А то я не знаю зачем ты её нанял.
Фыркаю, и во рту появляется горечь, которую не прогнать даже крепким кофе. Я делаю несколько жадных глотков, обжигая язык. Дамир никак не пытается меня разубедить, подписывает документы.
Больно.
Господи, почему так больно в груди?
— Алиев, я клянусь… Если ты с ней… Если ты решишь закрутить интрижку с моей сестрой, — выпаливаю, а собственные слова словно бьют по сердцу. — То я подам на развод. И мне плевать как это отразиться на твоей безупречной репутации! А если не дашь развод, то… То я тоже буду считать себя свободной от всяких обязательств. Если у тебя будет роман с Эвелиной, то я ведь тоже могу закрутить отношения с твоим… Ну, братьев у тебя нет, значит, с твоим лучшим другом. Ты ведь не хотел, чтобы я общалась с Маратом. А я не хочу, чтобы тебя что-то связывало с моей сестрой. Честная сделка, разве нет?
— Ты мне угрожаешь?
— Я доношу свои мысли! Ты их слышишь только в таком формате.
— Вот как, — Дамир хмыкает, откидываясь на спинку кресла. Рассматривает меня, и в его темных глазах скользит интерес. Мужчина усмехается краешком губ, кивает. — Что ж, Элина, это очень напоминает переговоры. Давай обсудим условия.
Глава 23
Элина сидит напротив меня, сжимая кружку в ладонях. Опускает взгляд вниз, вдруг растеряв весь свой пыл. Секунду назад выдвигала условия, а теперь прикусывает губу и мнется.
А во мне просыпается интерес: что дальше придумает жена? Раньше девчонка не отличалась особой смелостью, лишь короткими вспышками, которые быстро сходили на нет.