— Нет! Мы вылетели в четверг после занятий, у нас в пятницу как раз был выходной. День самоподготовки. Потом мы уже чуть успокоились, а тогда… Знаешь, я помню март на первом курсе. Это было сложное и прекрасное время. Мы каждые выходные куда-то уезжали. Спали в автобусах, приезжали утром понедельника и сразу на занятия. Жили на кофе и энтузиазме.
К нам приближается официантка, а я понимаю, что ещё ничего не выбрала. Прошу Дамира сделать заказ вместо меня, видно, что он здесь бывал не раз.
Наверное, мы впервые так много разговариваем. Дамир поддерживает мои истории, изредка что-то уточняет. Сам рассказывает, как в юности влипал в неприятности и едва не попался полиции со своими гонками. У него даже искорка в глазах загорается в этот момент.
— Никогда не думал заняться этим серьезно? — спрашиваю, делая глоток горячего чая. — Ну, знаешь, существует ведь "Формула" и другие гонки. Если тебе так нравится, то ты мог бы построить на этом карьеру.
— Нет, — Дамир качает головой, смотрит так, словно я спросила глупость. — Я всегда знал, что буду заниматься бизнесом. Есть что-то для секундного развлечения, Элина, а есть на всю жизнь.
А я развлечение или серьезно?
Мужчина не вкладывает в слова двойной смысл, но я хватаюсь за это. Сцепляю пальцы в замок под столом, чуть надавливаю ногтями на кожу. Вспышка легкой боли позволяет собраться.
— Я тоже была секундным порывом? — говорю прямо, пока не смалодушничала. — То, что произошло тогда на кухне…
— Элина, — мужчина произносит с нотками предупреждения. Но он ведь сам предложил поговорить здесь, поэтому я не отступаю.
— Я хочу понимать, что это было, Дамир. Один раз, и ты дальше продолжишь крутить романы с кем-то? Или это… Что-то серьезнее? Потому что меня не устраивает быть одной из твоих любовниц.
— Хочешь сделать наш брак настоящим?
— Я лишь говорю, что как раньше не получится. Ты не хотел меня в жены? Я тоже не горела желанием выходить за тебя. Хочешь просто фиктивный брак? Ладно, я понимаю. Но тогда не подходи ко мне больше, не целуй меня, Дамир. Ты можешь вести себя как раньше, это ни на что не повлияет.
Говорю, но всё внутри протестует против этого. Поднимается волна негодования, сердце сжимается от мысли, что мужчина именно так и поступит.
Дамир ведь стал моим первым мужчиной, и как бы мне не хотелось отмахнуться от этого, но для меня не было секундного порыва. Где-то в глубине души уже зародились чувства, с которыми ничего не поделаешь.
Не любовь, конечно, но симпатия. Легкая, а при этом вцепившаяся клешнями в меня. Мне будет невыносимо больно, если Дамир сейчас действительно выберет не меня, а возможность развлекаться с другими.
Я стараюсь выглядеть собранной и не подать виду, насколько любой поступок мужчины может ранить меня. Но лучше сразу всё решить и знать правду, чем тешить себя глупыми иллюзиями.
— Я не буду устраивать скандала или что-то вроде этого, — добавляю поспешно, разглаживая тканевую салфетку на коленях. — Но тогда не жди от меня отклика и повторения нашей близости. Я заслуживаю знать правду, а не ожидать твоего нового нападения.
— Значит, в бассейне это было нападение? — Дамир посмеивается, и это хороший знак.
— И на кухне тоже, — добавляю с напускной серьезностью. — Ты вообще постоянно нападаешь на меня.
— Вот как?
Мужчина подпирает кулаком подбородок, его левая бровь ползет вверх. Его шутливые интонации растапливают лёд внутри, даря надежду на хороший финал нашего разговора.
— Какой я, оказывается, ужасный. Подашь на меня в суд? — предлагает, а вокруг его глаз собираются тонкие лучики веселья. — Если я продолжу нападать…
— А ты продолжишь?
— Возможно.
Моя гордость плачет где-то в углу, потому что у меня не получается схитрить и не показать своих настоящих эмоций. Я расплываюсь в широкой улыбке, щеки горят от смущения и радости.
Это не прямой ответ, на который я надеялась. Но всё равно шаг навстречу. Впереди ещё столько проблем, с которыми нужно решить: мой колледж, Лига Плюща, где я должна учиться в следующем году… И странные, неопределенные отношения с Дамиром.
Но сейчас я чувствую, словно всё может получиться.
— Я отойду, — мужчина поднимается, когда его телефон начинает звонить. — Это один из инвесторов.
— Хорошо.
Я кручу в пальцах вилку, накалываю несколько листков салата. Наш столик возле большого панорамного окна, поэтому я и дальше могу видеть Дамира. Он стоит на улице, с жестким выражением лица и что-то объясняет собеседнику.
Даже сквозь слой толстого стекла я чувствую его напор и сильную энергетику. Это притягательно, когда его недовольство направлено не на меня.