— Отпущу когда успокоишься и разблокируешь телефон, хочу лично посмотреть о чем вы там Алекс написывает моей жене! — рявкает мне в лицо. Теперь в этой комнате два разъярённых человека. Слишком много агрессии на жалкие квадратные метры.
— Ни за что!
Мы снова начинаем сражение за телефон, конечно же мужчина сильнее меня и мне его не победить. Он смеется над моими жалкими попытками отобрать у него телефон, что злит меня до безумия. В какой-то момент я цепляюсь за что-то на полу и лечу вниз. Но Дамир успевает меня подхватить и я оказываюсь в его объятиях.
Мы смотрим в глаза друг другу, замерев на месте. Он шарит взглядом по моему лицу, я — боюсь сделать лишний вздох. Горячие ладони на моей талии обжигают. Меня начинает бить крупная дрожь от его близости.
Внезапно атмосфера в комнате меняется. Дамир смотрит на меня по-другому. Я наблюдаю за тем как его лицо медленно приближается к моему и сдавленно стону, когда его губы внезапно накрывают мои. Коленки подгибаются, действия мужчины переворачивают все с ног на голову.
Я пытаюсь отстранится, но мужчина не позволяет. Целует, словно изголодавшийся хищник. Пробуждает внутри меня то, что я так долго пыталась спрятать: неудовлетворение, интерес к мужчине, желание почувствовать его снова.
Не знаю в какой момент я начинаю поддаваться ему. Не понимаю как мы оказываемся на кровати, охваченные страстью. Как остаюсь без одежды. Помню лишь, что между поцелуями зачем-то спешу сообщить:
— Алекс — это моя подруга. Это подруга, не друг…
Глава 27
Моя ладонь скользит по кровати, не находя Дамира. Простынь с его стороны остывшая, это заставляет меня зажмуриться сильнее. От разочарования и злости на саму себя.
Я не знаю, что со мной происходит. Я не хотела видеть Алиева, говорить с ним, но он пришел… И вместо ссоры и игнора получилось то, что получилось.
Я потягиваюсь, садясь в постели. Прислушиваюсь к новым ощущениям в теле, легкой слабости и усталости мышц. Несмотря на это мне хочется улыбаться.
Дамир сбежал куда-то утром, наверное, ему было нужно идти на работу. Но всю ночь он был здесь, ночевал со мной. Спать на мужчине было далеко не так мягко, как на подушке, но что-то менять я не желала.
Я не получила никаких внятных объяснений тому, что произошло. Почему Дамир так жестоко обошелся со мной, бросил на свой день рождения.
— Я не планировал обижать тебя, — единственный его ответ.
Когда Дамир со мной, перестает ранить словами и просто смотрит, целует… В такие моменты я ощущаю, словно значу для него что-то! Особенная, желанная.
Но когда мужчины нет рядом, когда он обжигает холодом своего безразличия — я снова чувствую себя пустым местом.
Так не может долго продолжаться.
Я шумно вдыхаю воздух, стараясь собраться и принять решение. Рецепторы щекочет запах кофе, и я замечаю поднос на прикроватной тумбочке. Тянусь за кружкой, делаю глоток едва теплого напитка.
Значит, Мария Андреевна принесла не так давно, но не стала будить меня. Я чувствую легкое раздражение, что в мою спальню входили, но оно быстро исчезает от чувства голода. Два яблока вчера — не то, что можно принять за здоровое питание.
Я с удовольствием уплетаю омлет, который сейчас кажется самым вкусным за всю мою жизнь. Хотя я не очень люблю сочетание яиц и сыра.
Вспоминаю маму и её нелюбовь к суши. Тогда они только набирали популярность, мама не понимала их, а я обожала. Мы выбирались изредка в ресторан, чтобы отпраздновать окончание школьного года или восьмое марта. Единственный раз, когда мама действительно оценила суши был в день, когда она была жутко голодной. Даже не хмурилась в сторону сырой рыбы, настолько была уставшей после сложного совещания на работе.
Мамочка…
От мыслей о ней сжимается сердце. Если бы она была жива, я смогла бы обратиться к ней за советом. Она бы помогла понять, что за буран твориться в моей душе. И никогда бы не позволила отцу даже заговорить о договорном браке.
Но её нет. Исчезает и чувство, что папа тоже присутствует в моей жизни. Я совсем одна.
Я запрещаю себе хандрить, вытирая одинокую слезу на щеке. Хочу убрать поднос с кровати, как замечаю там небольшой листик, сложенный пополам. Разворачиваю его, пробегаясь быстрым взглядом по строчкам.
А после перечитываю ещё раз, чувствуя, как внутри растекается сладкий сироп от коротких фраз.
"Обязательно позавтракай. Не яблоками".
В конце не стоит смайлика, но я чувствую шутливый тон Дамира. Кусаю нижнюю губу, чтобы не улыбаться, но всё равно тану от такого примитивного жеста заботы.
Конечно, не мужчина готовил мне завтрак, но он его принес. И записку написал, скупую, в стиле Дамира. Это заряжает энергией, я легко выбираюсь из постели, хотя ещё вчера бы валялась до последнего.