«Видно, в Пантеоне полно и того, и другого», — подумала Эмма и тут же поняла, что старается думать о чем угодно, только не о том, что здесь должно произойти.
— Я встану сюда, — тихо сказал Ферек и отступил в тень, которую отбрасывала открытая дверь. — Он меня не увидит, а потом будет слишком поздно.
Эмма кивнула. Стиснув руки, чтобы остановить дрожь, она прошла на середину комнаты, освещенной только двумя бра. Но из открытой двери на пол падало пятно яркого света. Эмма стояла в этом озерке света и ждала.
Вскоре она услышала звук мужских шагов. Потом в двери появилась темная фигура, помедлила секунду и вошла!
— Добрый вечер, баронесса, — сказал Орсино и поклонился.
На нем были рубашка из черной ткани с серебряной нитью и черные чулки. В руке он держал черную бархатную шапочку. Орсино был похож на портрет итальянского интригана-герцога эпохи Ренессанса. Его хладнокровное лицо и злобно сверкающие черные глаза вполне подходили к этой роли.
— Вам нравится мой костюм? — осведомился он, видя, как внимательно на него смотрит Эмма. — Сегодня я — Макиавелли. Слышали о таком? — Эмма не отозвалась, и он продолжал: — Нет? Жаль. Вы, англичане ужасно невежественны. Макиавелли написал книгу «Князь», в которой мастерски изложил стратегию царедворца. В ней хорошо описано, например, что скрывается за улыбками, обращенными к царствующей персоне. Он, конечно, был итальянцем. — Видя, что Эмма не склонна обсуждать эту тему, он пожал плечами. — Ох уж эти англичане! Никакой тонкости, никакого изящества. Английский юмор — это что-то чудовищное!
Эмма нетерпеливо отмахнулась.
— А, да. Поговорим о деле, баронесса.
— Хорошо, — пересохшими губами ответила Эмма.
— Странное вы выбрали место для встречи, — сказал Орсино. — Но неделя, которую я вам дал, истекла.
— Я знаю.
— Ну и что вы решили? Сделаете, как я прошу?
Орсино говорил самоуверенным тоном. Ему, видимо, и в голову не приходило, что Эмма осмелится ослушаться. Эмма медлила. Ферек ждал сигнала — чтобы она откинула с лица вуаль.
— После столь долгого ожидания я считаю себя вправе потребовать большего, — продолжал Орсино. — Например, встреч в таком месте, где мы сможем быть наедине, как, например, здесь. У вас будет возможность убедиться, что мы, итальянцы, гораздо более… знойные мужчины, чем эти холодные англичане.
«Он пьян», — подумала Эмма.
В его глазах появился сластолюбиво-масленый блеск. Он шагнул к ней. Эмма откинула с лица вуаль.
Ферек выступил из-за двери, как призрак, выходящий из стены. Не успел Орсино осознать его присутствие, как тот обхватил его шею массивной рукой и стал сжимать его горло. Глаза графа расширились от изумления и ужаса. Лицо стало наливаться кровью.
Эмма почувствовала одновременно и облегчение, и страх.
— Нет, — сказала она Орсино, — я не сделаю, как вы просите. И не позволю вам навредить моему мужу и моим друзьям. Так что…
Орсино захрипел. Лицо его стало лиловым. Эмма с тревогой поглядела на Ферека.
— Идите, госпожа, — сказал ее слуга. — Я разделаюсь с этим дурным человеком.
— А что вы сделаете с…
— Вам это незачем знать.
Орсино стал вырываться. Ферек железной хваткой обхватил его свободной рукой поперек груди. А у Эммы вдруг возникли сомнения.
— Ферек, ты не думаешь…
— Его не найдут, госпожа, — спокойно ответил тот. — Уж поверьте мне.
— Но может быть, нам не стоит этого делать?
Орсино захрипел, словно пытаясь что-то сказать. Его глаза вылезали из орбит.
— Очень своевременный вопрос, моя дорогая Эмма, — сказал Колин, входя в комнату с таким спокойным видом, точно он приехал на довольно скучный прием. — Отпусти его немного, Ферек, а мы подумаем над этим вопросом.
Гигант, пораженный неожиданным появлением своего господина, повиновался. Орсино все еще не мог говорить, но лицо его стало светлеть.
— Колин! Ты?.. Я…
— Что здесь происходит? — раздался голос леди Мэри Дакр, которая последовала за Колином и, оттолкнув его, вышла на середину комнаты. — Бросили меня в ложе одну… Как вам не стыдно, граф… — И тут до нее дошел смысл открывшейся ей сцены, и она осеклась.
Ее глаза в прорезях маски широко раскрылись. — Боже правый! — проговорила она.
Что-то тут собралось слишком много народу, — смятенно подумала Эмма.
— Эмма, что это ты задумала? — укоризненно сказал Калин, глядя на стиснутого в ручищах Ферека Орсино. — На таких подлецов угрозы не действуют.
— Я собираюсь его убить, — объявил Ферек.
Орсино опять стал вырываться у него из рук.
— Вот как? — изумленно проговорил Колин. — Да, это, пожалуй, решило бы дело.
— Но я вовсе не намеревалась с ним бежать! — воскликнула леди Мэри. — Через полчаса за мной приедет наемный экипаж, и я поеду домой.
Орсино вытаращился на нее. Колин вопросительно поднял бровь.
— Ты про него знаешь? — спросила Эмма мужа.
— Я про него знаю все, — задумчиво ответил тот.
— Я пообещала бежать с ним только потому, что хотела посмотреть маскарад, — продолжала леди Мэри.
Она нахмурилась. — Все отказались сопровождать меня сюда. Вы все ханжи — того нельзя, сего нельзя. — Она перехватила негодующий взгляд Эммы. — Но я помнила про ваше предупреждение, — заверила ее леди Мэри. — Я была очень осторожна и не верила ни одному его слову.
Орсино опять захрипел, желая что-то сказать. Ферек его встряхнул, и он замолчал.
— Графом Орсино очень интересуется полиция нескольких европейских стран, — сказал Колин, пропустив мимо ушей слова леди Мэри. — Его выдворили из собственной страны и собираются выдворить из Англии.
Орсино перестал вырываться и затих.
— Относительно его уже принято решение: завтра его под конвоем отвезут в Дувр и посадят на судно, уходящее из Англии.
Леди Мэри открыла рот от изумления.
— Но я же вам сказала, что не собиралась с ним…
— Ага, вот вы где! — раздался голос в дверях, и в комнату, размахивая шпагой, влетел стройный юноша в черном домино и широкополой шляпе со страусовым пером. — Я узнал о ваших гнусных замыслах, — обратился он к Орсино. — Да я скорее убью вас, чем допущу это! Слышите?
— Робин? — слабым голосом проговорила Эмма.
Юный Беллингем, словно только что осознав присутствие сестры, опустил шпагу.
— Как, вы тоже все знали? — разочарованно спросил он.
— Вы о чем? — спросил Колин.
Робин махнул шпагой в сторону Орсино, чуть не задев ею пискнувшую леди Мэри.
— Про план этого негодяя… похитить леди Мэри, — ответил он. — Я только час назад узнал от ее горничной, что он повез ее сюда, и сразу бросился следом. На улице ждет его карета, вам это известно? И около нее околачиваются два подозрительных типа.
— Так вы приехали спасти меня? — довольным голосом спросила леди Мэри.
— Спасти от вашей собственной глупости. Если бы не я, он погубил бы вас навеки, — сказал он и, окинув комнату взглядом, добавил: — И, конечно, если бы не другие ваши друзья. А что вы собираетесь с ним сделать? — спросил он, с интересом глядя на Ферека.
— Убить, — ответил тот.
— Правда? — Этот ответ явно произвел на Робина впечатление. — Задушить? Вот и молодец!
— Но я же вам говорю… — опять вмешалась леди Мэри.
— Тихо! — вдруг крикнул Колин. Все замолчали и изумленно повернули к нему головы. — Наши друзья находятся в двадцать третьей ложе, — сказал он Робину, четко, выговаривая каждое слово. — Можете идти с леди Мэри туда или отвезите ее домой.
— Но я…
— Или можете оба катиться ко всем чертям, — добавил Колин таким тоном, что Робин невольно попятился. — Но чтобы вашего духу здесь не было. Убирайтесь отсюда немедленно!
Робин схватил леди Мэри за руку и чуть ли не силой потащил к двери.
— Но что здесь происходит? — пискнула она. До ее сознания только что дошло, что вся эта сцена не имеет ни малейшего отношения к ней.