Так и началась наша дружба.
Всё, в принципе, у нас складывалось неплохо. Тётя Роза восхищалась нами, как действительно своими детьми. Я росла хорошенькой девочкой, и единственное, что меня портило — рисунки на моих руках. Их не брались вывести мастера нательной росписи. Их не получалось затереть пудрами и красками. И единственный выход — длинный рукав — доводил меня уже до тихого бешенства.
К тому же рисунки росли вместе со мной. По крайней мере, мне так казалось. А ещё мне казалось, что они шевелились или шипели, как самые настоящие ящеры, но делиться таким безумием я не решалась ни с тётей Розой, ни с Хайрашем. В конце концов, мне могло просто показаться.
В общем, рисунки спрятать не удастся, и именно по ним меня могут найти. А это очень нехорошо в этой ситуации.
- Не переживай! — успокаивал меня Хайраш, обняв за плечи. — Ты их столько лет прячешь. Ничего страшного не случится.
- Мне бы твою уверенность! — вздохнула я. — Но впрочем, ты прав. Итак, мой дорогой друг, будем знакомы. Меня зовут Оливия Оушен…
ГЛАВА 4
-…и меня назначили вашей помощницей! — протянула я верительную грамоту с печатью и подписью министра внутренних дел не обращающему на меня никакого внимания Максу Стоуну.
Мистер начальник, в это время куда-то страшно торопившийся по коридору следственного участка по своим делам, резко остановился и порывисто обернулся в мою сторону. Отчего я, настроившись его догонять, едва не впечаталась ему в грудь. Но, слава богам, успела среагировать и остановиться.
Сам Макс Стоун впился в моё лицо оценивающим взглядом, видимо, пытаясь сообразить, что за идиотская шутка такая, но я решила не давать ему времени опомниться и снова встряхнула бумагами, чтобы он ненароком не высмотрел чего-нибудь не того.
И вообще, это направление стоит внимания.
Честно, такая бумага даже меня заставила присвистнуть от восхищения. Вот что значит иметь связи и влияние в обществе. Что хочешь сделают. Учитывая, что и печать, и подпись на этой грамоте подлинные, а не искусно нарисованные за звонкую монету, и мне такую, похоже, более в руках подержать не удастся. Её бы в рамочку да на стену, и — до конца дней своих любоваться…
Начальник столичного сыска взял бумагу молча, не отрывая взгляда от моего лица и не выказывая ни единой эмоции. Кажется, он думал о чём-то бесконечно далёком от бумаг и помощниц, а может, даже от министра внутренних дел. Или просто заметил в моём облике что-то подозрительное. Да ну… Это вряд ли. Что подозрительного в молодой, симпатичной, да что там мелочиться — очаровательной и даже красивой девушке? Но от его взгляда у меня по спине пробежали мурашки.
Этого только мне не хватало! Никогда не волновалась и не переживала, всегда была абсолютно уверена в своих силах, а тут на тебе. Даже нервно одёрнула рукав моего скромного синего платья с воротником под самое горло.
Лив, взяла себя в руки! Ты же опытная и сильная.
Я мгновенно вскинула подбородок и посмотрела ему прямо в глаза.
На что сама жертва моего задания насмешливо хмыкнула и, ещё раз смерив меня испытующим взглядом, уделила всё свое внимание бумагам. Несколько бесконечно долгих минут он вчитывался в текст верительной. Как же он любит, оказывается, нагонять на себя важности. Ох уж эта аристократия…
С другой стороны, у меня теперь было время беззастенчиво его поразглядывать. Впрочем, ничего нового с прошлого раза не добавилось. Макс Стоун ни капли не изменился за неделю моей подготовки, разве что вид у него стал более усталым. А так — хорош. Что тут отрицать?
По коридору сновали туда-сюда работники участка. Боги светлые и тёмные, что-то тут не видно ни одной девушки… О-оч-чень весело мне здесь будет работать. Полагаю, новую сотрудницу встретят прямо-таки с распростёртыми объятиями. Может, пора начать паниковать? Ладно.
- Всё в порядке? — изображая нетерпение, спросила я. Всё же рвусь к работе. Юная максималистка, уверенная, что может изменить мир.
Почему-то было у меня ощущение, что именно такая девушка способна впечатлить главу следственного комитета — целеустремлённая, жаждущая сделать мир лучше, немного нетерпеливая и ни в коем случае не охотящаяся за мужчинами, не мечтающая охомутать богатенького жениха. В принципе, изображать живейшее безразличие было немного сложно, но вполне возможно.
- Да… — протянул Стоун, делая вид, что я — горшок с геранью. То есть особого внимания его светлости недостойна. — Скажите, а кем вы приходитесь почтенному мистеру Дейру?
О! Вот откуда он начал! И что ему это знание даст? Если на деле мистера Дейра я в глаза не видела ни разу.