Одеваясь на ходу, в прихожую вылетает Тёма. Поправляет свитер и приглаживает ладонью волосы, останавливается, пару секунд смотрит на Мирослава, делая какие-то свои, определенно неправильные, выводы. Кивает и улыбается.
— Артём, приятно познакомиться, но задержаться не могу, — пожимает Евсееву руку, пока тот обрабатывает полученную информацию и округляет глаза так, будто только что половины своего состояния лишился, а не увидел Савельева-младшего. — Я пошел, буду поздно вечером, веди себя хорошо, — щелкает меня пальцем по носу, как маленькую, быстро целует в щеку и под наше с Мирославом немое молчание влезает в ботинки и подхватывает с вешалки куртку. — Позвоню, если не приду ночевать.
— И где тебя носить будет? — спрашиваю, на что он только пожимает плечами и захлопывает дверь. Чертов малолетка. Выселю его из квартиры, пока по бабам шляться будет.
— Это ваш… — Мирослав прокашливается, переводит взгляд на дверь, на меня, а затем повторяет этот челночный бег еще пару раз, — очень молодой человек?..
Молчу и краснею, не веря, что Евсеев только что из тактичного босса превратился в любопытного мужика. Поджимаю губы, пряча улыбку, и глубоко вздыхаю, чтобы истерически не рассмеяться прямо посреди коридора. Скрещиваю руки на груди и, подавив порыв дикого гогота, который так и норовит вырваться, спрашиваю, хитро прищурившись:
— А вы с какой целью интересуетесь, Мирослав Станиславович? Переживаете, что жена молодых любовников домой водит? — без зазрения совести вгоняю его в неловкое положение. Пусть узнает, каково это. Евсеев молчит. Говорить со мной, видимо, не собирается. Только сильнее сжимает ручку портфеля, которая натужно скрипит, моля о пощаде.
— Ваша личная жизнь меня не касается, но не хотелось бы, чтобы ваш… — в его голове со скрежетом крутятся шестеренки, подбирая правильное слово для определения Артёма. Помогать ему пока не собираюсь, пусть еще немного помучается, совсем капельку, а потом обязательно скажу, — ваш партнер испортил весь наш план. Я плачу вам не за то, чтобы вы меня под… — возвращается привычный Евсеев, видимо, хватило минутки, чтобы собраться и теперь перейти в режим голодной акулы, почуявшей каплю крови за семь километров. Поэтому я совершенно спокойно и уверенно его перебиваю:
— Выдохните, Мирослав Станиславович, это мой младший брат, — смеюсь, потому что озадаченность босса слишком меня веселит. Не каждый день такое увидишь. Даже заснять для памяти хочется. Растерянный Евсеев — картина маслом. — С сегодняшнего дня и до неопределенного времени он живет здесь, — иду в гостиную, начальник следует за мной, садится в кресло после моего приглашения. — А вы зачем так рано приехали? Что-то срочное или подождет, пока я оденусь?
Мирослав только сейчас, кажется, осматривает меня с головы до ног, задерживаясь на оголенных бедрах почти неприлично долго. Откашливаюсь, переводя его внимание на другие — закрытые — части тела. Евсеев кладет портфель на журнальный столик и сухо кивает:
— Определенно подождет.
Лечу в комнату, плотно закрывая дверь. Платье висит на плечиках. Еще раз осматриваю его. Достаточно хорошее для обеда? Не слишком ли строгое? Бежевое с черными вставками на талии и небольшими пуговицами посередине. В таком стоило бы идти в офис, чтобы в очередной раз закатывать глаза на комплименты Самарина. Не подходит. Мирослав выглядит проще: свитер крупной вязки и светлые брюки в тон. Эдакий типичный семьянин с обложек журналов. Только фотосессии с детьми и подарками не хватает.
Возвращаю платье в шкаф и достаю шерстяную юбку и пуловер. Да, так точно будет лучше. Теперь прическа не подходит. Рычу и собираю волосы в небрежный пучок, задерживаясь на целых двадцать минут. Интересно, Евсеев все успел рассмотреть в моей квартире? Выхожу к нему, боясь представить, что он обо мне подумает. Может, ожидал совсем не того от жены. Думал, я буду в вечернем платье и в полной боевой готовности? Босс, копошившийся в телефоне, блокирует экран, стоит только показаться в его поле зрения, и сосредотачивается на мне, оценивая. То, что он видит перед собой, ему нравится, потому что он кивает самому себе, не забывая озвучить мнение:
— Выглядите очень красиво, — улыбается приветливо и даже искренне, пока я смущаюсь и переминаюсь с ноги на ногу. Без обуви выгляжу нелепо, но Мирослава такой расклад ничуть не пугает. Он поднимается и открывает портфель. — А приехал я раньше, потому что вам… тебе, — он тоже работает над переходом на «ты», хотя ему проще: он позволял себе формальное обращение и до этого, — нужно выбрать украшения и… обручальные кольца.