— О жене задумался? — нарушает мое недолгое уединение Ярик и ставит на столик бутылку холодного пива. — Выпей и расслабься, ты после вчерашнего сам не свой.
— Нормально все, — отмахиваюсь, и холод стекла остужает поток бурлящих мыслей. — Думаю, с чего вдруг Ольга так взъелась.
— Завидует, ревнует, не обращай внимания, перебесится, — Ярик пожимает плечами и падает рядом на диван.
Поехал к нему в надежде разгрузиться, а в итоге еще сильнее ухожу в мысли. И не посоветоваться ни с кем: тайну нашего с Савельевой брака хранить нужно особенно бережно. Если новый семейный статус так разозлил сестру, то что говорить об остальных, которым только и дай очередную сплетню обмусолить.
— В смысле завидует? — поворачиваюсь к брату. Такое ощущение, что он знает гораздо больше меня. Неужели что-то успел выведать до нашего с Ксенией приезда? — Поясни, — салютую ему бутылкой и отпиваю. Горько, только эта горечь приятная в отличие от той, что оседает на душе. И вроде бы забираю то, что мне и так положено, почему тогда так мерзко?
— Все просто: ты женился, на ком захотел. Жена-красотка, не выбранная дедом. А Олю отдали за мужика вдвое старше. Вот и вспылила.
— Нет, подожди, ее, конечно, прессинговал дед, но решение все равно было за ней. Вряд ли ее бы силком тащили в ЗАГС.
— Это бы и не понадобилось: поставили бы подписи задним числом, и дело с концом. Олю особо никто и не спрашивал, — Ярик говорит спокойно, а я ни черта не понимаю. Зато хорошо помню вечер перед свадьбой и наш разговор. Сестра смирилась с участью и сказала, что осознанно идет под венец. Что-то упорно не сходится, ломается, и я ощущаю острую необходимость поговорить с Ольгой.
— Странно.
— Позвони ей утром, если не веришь, — брат кривит губы. — А пока скажи, как это Ксеня выпустила новоиспеченного супруга из спальни? — переходит к более интересной теме, возвращая и меня в бодрое состояние.
Отставляю бутылку, чтобы на нетрезвый мозг ничего лишнего не ляпнуть. По скользкому льду семейных отношений надо двигаться маленькими шажками. А лучше вообще стоять на месте и ждать, пока меня эвакуирует свидетельство о разводе. Мысли снова невольно возвращаются к Ксении, ее волнению, даже испугу. Никогда бы не подумал, что она будет так тушеваться. Интересно, это из-за напора моих родственников или из-за того, что не доверяет мне и не думает, что защищу? Хотя это, наверное, только я повернут на карьере, раз обманываю семью. Обычно ведь все выбирают людей, особенно близких, и сражаются за них до последнего, поэтому неудивительно, что не верит. И оттого приятно видеть облегчение в ее взгляде, когда я вмешался в разговор, заступился, став в её глазах лучше, чем был до этого. Ничего, Ксении еще только предстоит меня узнать, а после мнение обязательно изменится.
Но пока есть другая проблема — любопытный брат, который не отвяжется, пока не получит интересную подробность.
— Секс с женой я обсуждать не намерен, — деликатно сворачиваю с темы. Скоро войдёт в привычку называть Ксению женой.
— Может, я тоже такую красотку в жены хочу, — смеется по-доброму. — Попроси Ксеню со своей подругой меня познакомить.
— Не думаю, что она захочет сводничать.
— Все бывает. Ты же вот женился, хотя никто не ожидал.
— И ты туда же? — хмурюсь и встаю. За последние сутки только и делаю, что обсуждаю штамп в паспорте. Будто поговорить больше не о чем. — Женился и женился, тоже будешь спрашивать по расчету это или по любви?
— Не собирался. Думаю, ты в состоянии сам решить, что тебе нужно: договоры или чувства. Лишь бы вас с Ксеней все устраивало, — Ярик спокоен, и его умиротворение передается и мне. — На отдых бы тебе слетать, брат, а то нервный слишком.
***
От брата уезжаю поздним вечером. Он смеется и передает извинения Ксении за возвращение мужа в непотребном виде, а я думаю, что обманывать самого близкого человека отвратительнее всего. В последний момент я чуть не сознаюсь, что никто меня ждать не будет дома и что все это — фарс из-за тупого условия в дарственной. Но вовремя прикусываю язык. Я не один в этой лжи. И, если сам я выплыву, то топить Ксению не намерен.
Заваливаюсь домой и шарю по карманам в поисках трезвонящего телефона. Кому-то я понадобился на ночь глядя. Вздыхаю и закрываю дверь. Дела не ждут даже вечером. Наверное, Самарин решил объявиться раньше завтрашнего утра, так что придется ехать к нему. Сажусь на банкетку в коридоре и хмурюсь недоверчиво. Ольга. Надо же, сама звонит. Неужели осознала, что вела себя отвратительно, и решила извиниться?