А теперь представьте себе мой шок, когда я увидела, как женщины выбивают ковры на лестничной площадке, разложив их на мраморных перилах! Дуры! Тупые, безмозглые дуры, не понимают, что этой пылью дышат их же дети! Когда я пыталась запретить им делать это, они удивленно ответили, что подъезд все равно моют.
Да, моют! Два раза в неделю с мыльной пеной. Так что же, выколачивать грязь из ковров прямо здесь, поднимая жуткую пыль по всему подъезду?! Вот тебе и элитный дом с видом на море! Воистину, разруха не в сортирах, а в головах.
Гараж у нас тоже был в доме – на нулевом этаже под зданием. В Египте все высотные дома строят с подземными гаражами, где у каждого жильца – свое место для автомобиля. Из гаража скоростные лифты поднимаются на все этажи. Один лифт останавливается только на четных этажах, а другой – на нечетных. Лифт – очень удобный, красивый и всегда чистый. Большая кабина оборудована зеркалом во всю стенку, вентилятором, переговорной связью и диванчиком, чтоб ехать сидя. Египтяне любят избыточный комфорт, и я не понимаю, как это в их головах сочетается с мусором.
Входные двери у всех жильцов – очень дорогие, красивые и всегда разные. Каждый хочет выделиться, вот и заказывает дверь по индивидуальному эскизу. Некоторые отделали вход в квартиру деревянными фигурками: кто-то ангелами, кто-то балеринками, кто-то растительными мотивами.
Мы, конечно, тоже выпендрились: заказали дверь из цельного дерева с резьбой, изображающей двух летящих голубей. Ручка, замки, звонок, табличка и глазок тоже были очень стильными, массивными, латунными. Фамилия Алекса на табличке была выгравирована на арабском и английском языках.
Пистолет
Целыми днями я занималась детьми. Когда мне нужно было куда-то идти, приходила няня. Она и по хозяйству помогала, но постоянное присутствие чужого человека в доме раздражало меня, и я старалась пореже пользоваться ее услугами.
Как-то утром, постирав в машинке белье и детские вещи, я, как обычно, развесила их на веревках за окном. И через минуту сверху на мою чистую стирку кто-то высыпал кучу цемента. Я задрала голову кверху и увидела, что тремя этажами выше двое рабочих, делая ремонт, смели строительный мусор с окна вниз.
– Эй, вы! – заорала я. – С ума сошли?! Посмотрите, что вы наделали! Испортили мне все белье!
Сверху послышался смех и оживленный разговор. Возмущаясь и ругаясь про себя, я сняла вещи и сунула их обратно в стиральную машину.
Через полчаса я опять развесила белье на веревках. И тут – будто придурки специально ждали! – сверху снова обрушился поток цепентной пыли. Наверху захохотали, нет, заржали, как пьяные лошади.
– Н у, я вам сейчас покажу! Уроды! – рассвирепела я и поднялась на лифте на двадцать третий этаж, где работали эти гады.
Ворвавшись в ту квартиру, я начала возмущаться по-русски – ругаться по-арабски я тогда не умела, – и показывать строителям вещи, измазанные цементной пылью. Я словами и жестами объясняла им, что недопустимо выбрасывать строительный мусор из окна.
– Этого нельзя делать! Вы понимаете? Вы испортили мне белье! – Я старалась сдерживаться, но говорила убедительно и эмоционально.
Двое рабочих – молодые парни – откровенно забавлялись, глядя на меня, смеялись, скаля зубы, и как-то странно переглядывались. Выговорившись, я погрозила кулаком и ушла перестирывать белье в третий раз, не обращая внимания на их хохот.
Через полчаса история повторилась: я развесила чистую стирку, и строительный мусор обрушился сверху на детские вещи. «Да они просто издеваются надо мной!» – подумала я. Возмущение, злость, обида просто разрывали меня, и агрессия рвалась наружу. Я машинально подумала: «Сейчас я их убью!» Чтобы припугнуть этих засранцев, я взяла пистолет Алекса, хранившийся в письменном столе, и помчалась наверх по лестнице, перепрыгивая через ступеньку.
Я ворвалась в квартиру, как фурия: глаза горят, щеки пылают, волосы развеваются, – и наставила пистолет на оцепеневших строителей. Они рухнули на задницы, прижались к стене и залопотали жалобно и жалко.
С ненавистью глядя прямо им в глаза, я зловеще шипела:
– Я вас предупреждала, уроды?! А?! Я покажу вам, сволочи, как надо мной издеваться! Ах вы, бляди! Сейчас узнаете, гады, что такое русская женщина!
То ли палец свело, то ли я в ярости нажала на курок, сама этого не заметив, но внезапно прогремел выстрел.
Такой грохот! Будто бомба взорвалась! На мгновение звук оглушил меня, я потрясла головой – парни заныли, заплакали, закрыв головы руками, и злость моя утихла.