Умывшись, вымыв волосы и тело, я быстро нашла пушистое полотенце и долго смотрела на него с интересом.
Необычная ткань. Я такой раньше не видела.
Пористая, но мягкая и гибкая. Воду с кожи втянула за считаные секунды, оставив только в волосах слабую влажность.
Втискиваться в костюм не хотелось. Потянувшись за платьем, я краем глаза заметила два закругленных носа ботинок.
Они стояли у самого входа в ванную комнату, и их владелец, к несчастью, стоял обутый в эти самые ботинки. Чувствуя, что соображаю медленнее, чем хотелось, подняла взгляд по крепким ногам вверх, к паху, затем к голому животу и, наконец, к лицу.
Черноволосый мужчина смотрел на меня не менее растерянно и шумно хлопал красивыми глазами с таинственной зеленцой, заполнявшей радужку. Темные волосы были заплетены в две косы и висели будто две плети, доставая практически до поясницы. На шее у мужчины серебрился обруч с выгравированной надписью, прочитать которую мне не удалось.
Неожиданно незнакомец сложил тяжелые руки на груди и рассержено прищурил глаза, очерченные чернотой густых ресниц.
— Нанеке не должна мыться сама.
Очнувшись от странного оцепенения, я с громким всплеском опустилась в воду и обняла трясущиеся колени, ощущая, как ужас схватил меня за горло и бесшумный визг уже рвется наружу.
— Я помо…
— Уходи! — собственный голос звучал ужасно. Слишком громко и надрывно, так, что мужчина поморщился, застыв в шаге от сухого полотенца. — Уходи! Выйди! Пожалуйста! Выйди! Прошу! Не подходи!
Видимо, я вопила так истошно, что мужчина шарахнулся к стенке, поднимая руки в воздух и не двигаясь.
Задыхаясь в текущих из глаз слезах, я дрожала всем телом и не чувствовала закаменевших рук и ног, стараясь закрыть себя всю и сразу. Так, чтобы полностью спрятаться от чужих глаз, которые смотрели на меня с нескрываемым ужасом.
— Уходи! Не надо! Пожалуйста!
Черная тень скользнула в ванную комнату, и через секунду незваный гость буквально вылетел за дверь.
Эвердин стоял ко мне спиной и не смел повернуться, крепко вдавливая кулаки в стену, сжимая их так, что хрустели костяшки. Мужчина не поворачивался, но сквозь собственные животные рыдания я слышала, как шумно он сглатывает слюну, и почти видела ходящий вверх-вниз кадык.
— Прошу тебя, успокойся. Никто не приблизится к тебе.
— Уходи! Прошу!
— Я уйду, как прикажешь. Только, прошу тебя, успокойся. Никто, слышишь, госпожа? Никто к тебе не прикоснется, обещаю. Я уже ухожу. Приводи себя в порядок и спускайся, я буду ждать.
Плотно захлопнув дверь, Эвердин оставил меня в одиночестве, как я и просила.
Только именно сейчас мне не хотелось оставаться одной.
Прорыдав еще два десятка минут кряду, я все же нашла в себе силы покинуть злополучную ванну. Мысли надеть платье умерли на подлете; натянув на влажное тело дорожный костюм, я еще несколько минут смотрела в зеркало, не в силах прекратить жалеть себя.
Что с тобой, Ия? Он ничего не сделал, даже не подошел, а ты кричала так, словно… словно… все как тогда…
Ругая себя и одновременно прогоняя удушающий страх, я вытерла мокрые щеки и ресницы, похлопав себя по лицу.
Так нельзя. Ты давно пообещала себе, что больше не позволишь ужасу сводить тебя с ума и превращать в неразумный испуганный комок. Ты обещала. Сдержи слово хотя бы перед собой, Иянна ли-Тьер!..
С опаской выйдя из ванной, я обнаружила, что в комнате нет никого, и страхи не поджидают меня у дверей, готовясь напасть и покусать за голые ступни.
Спустившись, я еще несколько раз глубоко вздохнула, убеждая себя выйти и присоединиться к ужину, на который меня пригласили. Ступая босыми ногами по ступеням, я внимала звукам тихого дома и голосам в отдалении.
Следуя подсказанному маршруту, я безошибочно нашла кухню, у которой вместо дверей была только арка, из-за чего я невольно подслушала часть мужского разговора.
— Я переживаю, Крис. Нанеки такая… хрупкая.
— Заткнись, Лиам. Без твоих мыслей тошно. Входи, юная госпожа, мы с нетерпением тебя ждем!
Поняв, что скрыться у меня не вышло, я появилась в проходе, стараясь не встречаться с мужчинами взглядом.
Туман и Эвердин сидели у высокого стола на высоких кованых стульях, которые им, с их исключительным ростом, были просто необходимы. Тот, что напугал меня до некрасивой истерики, стоял рядом. В его руках был деревянный салатник, доверху наполненный свежими овощами, заботливо нарезанными на маленькие ломтики.