— Почему ты так говоришь? — спросила Крис, вздернув подбородок.
— Ты тут ни при чем. Дело во мне, — ответил он. — Ты права, потеряв двух любимых женщин, я стал искаженным человеком. Но ты зря думаешь, что это можно исправить. Я неспособен больше любить, Крис. Моя душа умерла. Ее нет. Нет, понимаешь?
— Я тебе не верю!
Она действительно не могла в это поверить.
Мейсон схватил Крис за руки.
— Как мне доказать тебе, что я говорю правду? — В его голосе звучало отчаяние.
У Крис замерло сердце. Вызывая Мейсона на объяснение, она думала, что стоит признаться ему в любви, и все встанет на свои места. Но все оказалось гораздо сложнее. И теперь у нее был один способ разрубить гордиев узел — уйти. Уйти, пока не поздно, пока еще можно сохранить себя и свое достоинство.
Но… что потом?
Вечно оплакивать эту утрату?
— Проведи со мной ночь, — вдруг произнесла она. — И если потом ты все же решишь, что не в состоянии полюбить меня, я отступлюсь. Обещаю!
— Зачем… зачем ты так унижаешься? — Пальцы Мейсона больно впились в ее руки. — Господи, Крис, ты же сильный человек, где твоя гордость?
Она пожала плечами. Слезы жгли ей глаза.
— Я не знаю.
Прошло несколько томительных мгновений.
И когда Крис уже не сомневалась, что он встанет и уйдет, Мейсон вдруг привлек ее к себе и поцеловал.
Она с готовностью прижалась к нему, словно желая раствориться в нем, слиться с ним воедино.
Мейсон осыпал жаркими поцелуями ее глаза, виски, шею. Его прикосновения обжигали, и в душе Крис тоже занялся пожар.
Одежда вдруг начала им мешать, и Крис дрожащими руками потянулась к галстуку Мейсо-на. Потом настал черед рубашки, но неловкие пальцы никак не могли расстегнуть пуговицы. Потом не поддавалась пряжка ремня…
— Помоги мне! — Голос ее прерывался от волнения.
Мейсон быстро разделся. Крис хотела последовать его примеру, но он поцеловал ее ладони и прижал их к своей груди.
— Не надо. Я сам тебя раздену.
Мейсон перенес ее в спальню и включил свет.
— Я хочу на тебя полюбоваться, — услышала она ответ на свой невысказанный вопрос.
У них не было ни времени, ни желания предаваться долгим ласкам. Они оба так изголодались по любви, что чуть не задушили друг друга в объятиях.
Мейсон выкрикнул ее имя, и она почувствовала, что сладостный миг приближается. Крис хотелось насладиться им подольше, но буквально через секунду она затрепетала сама и уже ничего не помнила, ничего не замечала.
Потом Мейсон ласково гладил ее и шептал:
— Спасибо тебе за любовь… и за силу… за то, что ты осталась со мной, не послушалась, когда я тебя прогонял…
Потом, когда они, уже успокоенные, лежали рядом, Мейсон приподнялся на локте и окинул Крис восхищенным взором.
— Боже, какая же ты красивая! Даже красивей, чем я мог себе представить.
Глаза Крис удивленно распахнулись.
— Так, значит, я тебе все-таки нравилась? И когда же ты обратил на меня внимание?
Он томно улыбнулся.
— Правду сказать?
— Конечно!
— Почти с самого начала.
Крис откинулась на подушку и скорчила шутливую гримаску.
— Выходит, ты меня хотел, но при этом просто ненавидел?
Мейсон засмеялся и сгреб Кристину в охапку.
— Получается, что мое тело оказалось умнее моей головы.
«Неужели это не сон? — промелькнуло в голове Крис. — Это слишком прекрасно, чтобы оказаться явью».
Наверное, на лице Кристины отразился страх, потому что Мейсон положил ее руку к себе на грудь — туда, где билось его сердце, и сказал:
— Я настоящий, живой, я наяву… и никуда не денусь, не бойся!
— Я люблю тебя, — сказала она.
Мейсон поцеловал ее.
— Вот уж не понимаю, за что меня любить! Я так ужасно с тобой обращался.
Она придвинулась к нему еще ближе.
— Это верно… Честно говоря, я уже и сама не понимаю, за что я тебя люблю.
— Между прочим, когда я летел в самолете, я твердо и окончательно решил с тобой расстаться, — признался Мейсон.
— Из-за того, что я ничего не сказала тебе о приезде твоей матери?
— Нет. Из-за того, что я вдруг осознал, как ты мне дорога. — Мейсон прижался губами к ее виску. — Я безумно боялся к тебе привязаться, Крис. Слава Богу, что ты не дала мне уйти.
— Если бы ты ушел, я бы побежала за тобой. Он взял ее лицо в ладони.
— Что для тебя сделать? Я весь мир готов положить к твоим ногам. Ты только попроси!
— Да у меня уже все есть.
— Тогда придумай!
Крис улыбнулась. И она когда-то убеждала себя, что сможет прожить без Мейсона? Какая же это невероятная глупость!
— Я хочу узнать тебя поближе, — помолчав, сказала она. — Ведь я тебя еще мало знаю. Расскажи мне, каким ты был в детстве, в какую школу ходил, занимался ли спортом… Я ведь даже не знаю, любишь ли ты баклажаны, хлеб из отрубей и тыквенный пирог. Кстати, я не умею печь тыквенный пирог, можешь спросить у Кевина.
Конечно, ей хотелось еще узнать про его жизнь с Сюзанной и с Дианой, но она предпочла не задавать этих вопросов. Всему свое время. Может быть, со временем он сможет вспоминать свое прошлое.