Кроме того, Сейди сообщила Флоре о размерах Лас-Пальмаса и количестве голов содержавшегося здесь крупного рогатого скота. От этих цифр у Флоры закружилась голова.
А когда Флора упомянула о красивых вещах, хранящихся в доме, Сейди заявила, что мать Майкла и Роберта была настоящей леди с безукоризненным вкусом.
О Роберте Рестоне Сейди не сказала ни слова — видимо, из соображений такта, — но то, что она говорила о Майкле, могло бы заставить Флору поверить, будто Рестон-старший сделан из чистого золота. Если бы сама Флора не была абсолютно уверена в обратном.
Тут часы пробили один раз, и Майкл пришел на ланч.
Вместо холодильника в Лас-Пальмасе был ледник. Флора сбегала туда и принесла холодное мясо и салат.
— Завтра я приготовлю что-нибудь получше, заявила она; налила Майклу чаю и начала резать мясо для Кита. — Спасибо Сейди, она действительно показала мне все, что нужно.
— Вот и отлично, — пробормотал Майкл. — Никто не звонил?
— Нет.
— Значит, вы с Сейди нашли общий язык? — насмешливо улыбнувшись, осведомился Майкл.
— Но вы здесь ни при чем!
— Мои слова ничего не изменили бы.
— Не знаю, не знаю. — Флора села и довольно улыбнулась. — У меня такое чувство, что все здесь считают вас ангелом.
— А вы с этим не согласны? — рискнул предположить он.
— В самую точку!
— Фло, я не чудовище! — засмеялся он.
— А что такое чудовище? — тут же спросил Кит.
— Страшный человек, — ответила Флора.
— Мама говорит, что такие люди бывают, — доложил мальчик. — Мама говорит, что единственный человек, у которого нет никаких недостатков, это Майкл. Папа очень удивился, когда это услышал.
Флора бросила на Майкла взгляд, означавший: а что я говорила?
Но Кит продолжил:
— А по-моему, Майкл ничем не хуже других. Вообще-то я думаю, что даже намного лучше.
— Спасибо, Кит. Ты сможешь ненадолго расстаться с Лордом и после ланча съездить со мной на пастбище? — спросил Майкл.
Кит так и подскочил на стуле.
— Да, сэр!
— Тем временем Фло сможет немного отдохнуть и восстановить чувство юмора.
Они смотрели друг на друга, пока Флора не отвела глаза.
— Спасибо, — сдавленно сказала она. А потом с изумлением добавила: — Я так и не успела распаковать вещи!
— Кстати, если хотите, можете поиграть на пианино.
Флора широко раскрыла глаза.
— Еще раз спасибо, но я нигде не видела инструмента.
— Он стоит в музыкальном салоне, рядом со столовой. — Майкл закончил есть, допил чай и встал. — Пошли, молодой человек.
Поскольку к тому времени Сейди уже укатила на своем оглушительно трещавшем мотоцикле, Флора осталась в доме одна и получила возможность подумать о том, какой неожиданный поворот получили события.
Она налила себе еще одну чашку чая и задумалась. Да, Майкл Рестон попал в сложное положение, но с какой стати он обратился за помощью именно к ней, Флоре Эйлсбери?
Конечно, все вышло очень неожиданно, однако Майкл мог связаться с местным агентством по трудоустройству и ему кого-нибудь прислали бы. Значит, это имело какое-то отношение именно к ней? К ней лично?
Флора поставила чашку и принялась расхаживать по комнате. Несмотря на всегдашнюю непоколебимую уверенность в себе и убежденность в том, что к Майклу Рестону ее больше не тянет, она с удивлением обнаружила, что их что-то связывает. Что-то сильное и временами мечущее искры.
А вдруг Майкл — так же, как, видимо, и его брат — просто не может не посылать чувственные сигналы каждой встречной женщине? Вдруг это у них семейное? Но если так, то почему эти сигналы вызывают у нее отклик? Нет, это бессмысленно. Ладно, пусть он магнетическая личность, но большего грубияна свет не видывал. Однако он свысока отзывается о моральном облике своего братца, так что это тоже о чем-то говорит...
Она покачала головой, встала, убрала со стола и сложила посуду в моечную машину.
Потом, решив отвлечься от непонятных мыслей, Флора пошла искать пианино. Дверь из столовой в музыкальный салон была закрыта. Она распахнула ее настежь... и ахнула от удовольствия.
Пианино напоминало черного принца в роскошных одеждах. Оно стояло в середине комнаты. На веранду выходило широкое французское окно с белыми шторами. В комнате находилось кресло с высокой спинкой, обтянутое синим бархатом, и такая же скамеечка для ног. Как и в столовой, стены были увешаны дорогими картинами, но здесь преобладали сочные цвета и изображения экзотических фруктов, цветов, деревьев, садов и птиц.