Лейси бросила на Гаррета встревоженный взгляд и попыталась сделать шаг в сторону, но его рука надежно удерживала ее рядом.
– Улыбайтесь, моя дорогая, вы как раз познакомились со своей соперницей на предстоящие выходные.
Нахмурившись, Лейси посмотрела на Фицпатриков.
– Энди тоже интересуется Себастьяном, – тихо пояснил Гаррет. – И уже очень давно. Кстати, его родители считают, что из нее получилась бы превосходная жена для их сына. Если Энди узнает, что я за вами ухаживаю, она непременно сообщит об этом Себастьяну, по доброте души желая предупредить его. Благодаря своей наивности она как раз сыграет нам на руку.
– Понятно. А ему… м-м… ему она нравится? Усмехнувшись одним уголком рта, Гаррет ответил:
– Он любит ее. – И, заметив испуганно расширившиеся глаза девушки, быстро пояснил: – Только как сестру.
Лейси улыбнулась, они смотрели друг другу в глаза, не в силах отвести взгляд. Девушке казалось, что внутри у нее все сжалось и дрожит. Его теплая ладонь согревала спину через ткань платья, необычное ощущение пронзило все ее тело, так что Лейси даже слегка изогнулась. Лейси перевела взгляд на губы Гаррета, и ей показалось, что молодой человек слегка наклонился к ней.
То, что она испытала неделю назад в экипаже, когда их соединил страстный поцелуй, не изгладилось из ее памяти. Даже сейчас Лейси чувствовала горячую нежность его рта, прильнувшего к ее губам.
Раздался звон колокольчика, предупреждающего пассажиров о скором отправлении поезда и заставившего молодых людей оторваться друг от друга. Гаррет смущенно кашлянул и быстро отвернулся. Лейси повернулась к остальным участникам поездки как раз вовремя, чтобы заметить, что Фрэнси прячет понимающую улыбку, а близнецы обмениваются любопытными взглядами.
Теперь она точно знала, что хорошо это или плохо, но с этого момента их план вступил в действие.
Молодые люди прибыли в Спрингхилл в начале первого. Еще четверо приглашенных приехали другим поездом, и Фрэнси познакомила Лейси с Даниэлем и Маршаллом Сазерлендами и двоюродными сестрами – Патрисией и Дорис По. На станции их встретили легкие двуколки и повозки для багажа. Когда все, наконец, прибыли в усадьбу Эйвери, пришло время пить чай.
Анна, мать Себастьяна, приветливо встретила молодых людей в дверях дома.
– Входите, входите поскорее! Мы так рады, что молодежь откликнулась на наше приглашение. – В речи хозяйки дома, льющейся бесконечным потоком, ясно слышался южный акцент. – Тем более что сезон уже кончился. По дороге вам, наверное, встретилась добрая половина здешних жителей. Все уезжают. Я всегда говорю, что в последнюю неделю сентября люди бегут из Спрингхилла, словно здесь начинается чума.
Гости вежливо засмеялись, и Анна радостно улыбнулась. Эта красивая женщина привыкла быть в центре внимания, она гордилась своим умением привлекать к себе собравшихся, сколько бы их ни было. Особенно это касалось молодежи, догадалась Лейси.
– Проходите, я покажу вам ваши комнаты, где вы сможете умыться и переодеться. Сегодня вечером мы собираемся устроить милый ужин с фейерверком в южном саду. Поэтому я распорядилась, чтобы сейчас нам просто принесли чай на подносах. Надеюсь, все согласны? – Чувствовалось, что хозяйку дома действительно волнует, устраивает ли это ее гостей.
Все закивали головами, и Анна повела прибывших наверх по широкой главной лестнице. Сначала она показала две комнаты, где будут размещаться девушки, а затем жестом предложила юношам подняться еще выше – в спальни, приготовленные для них.
Лейси решила, что хозяйка дома – восхитительная женщина, но не могла не обратить внимания на то, что гости чувствуют себя несколько скованно, хотя и стараются не подавать, вида. Все прекрасно знали причину, по которой их пригласили в этот дом. Как ни баловала Анна своего любимого сыночка, он последнее время вел себя отвратительно, и она собиралась вернуть его на путь истинный.
Гаррет остался внизу. Лейси показалось, что он сделал это нарочно. «Уж не собирается ли он рассказать обо всем Себастьяну? – мучительно размышляла она. – Что, если он задумал отказаться от их плана? Может, он решил, что они не смогут его осуществить?»
Вслед за Энди и Фрэнси девушка вошла в чудесную комнату, мебель которой была обита бледно-розовым бархатом, а стены – ярким ситцем с цветным узором. Огромная кровать с резным овальным изголовьем занимала почти треть спальни. Рядом стоял двухъярусный шкафчик. В «Изумрудных дубах» был такой же, и Лейси знала, что, если открыть нижние створки, там прятался ночной горшок. Широкая софа, обтянутая розовым бархатом, прекрасно дополняла остальную обстановку. Но чудом из чудес в этой комнате был высокий стенной шкаф.
– Боже! – прошептала Фрэнси, открывая и закрывая дверцы великолепного сооружения. – Я всегда знала, что у Лоренса Эйвери куча денег, но это невероятно!
– Ты никогда не бывала здесь прежде? – поинтересовалась Лейси, с любопытством заглядывая в шкаф через плечо подруги.
– Нет, я у Эйвери впервые.
– А я бывала здесь много раз, – похвасталась Энди, важно прошествовав мимо и уверенно повесив жакет своего бледно-голубого дорожного костюма на вешалку. – И если уж вас так впечатлил этот маленький шкафчик, посмотрим, что вы скажете, когда увидите остальную часть дома.
Лейси было неприятно чувство восхищения, невольно возникшее у нее от одного вида такой роскоши, но она ничего не могла с собой поделать. Фрэнси тоже была в восторге, и обе девушки вслед за Энди принялись снимать свои дорожные костюмы.
– Мистер Эйвери купил этот дом у судьи. Его брат был архитектором. Он-то и руководил строительством. Для внутренней отделки использовали лучшие сорта сосны, выращенной прямо в поместье. Уже потом все покрасили под красное дерево. Стены всех комнат обклеены холстом, а резной рисунок мраморной облицовки каминов ни разу не повторяется. Смотрите сами, – рассказывала Энди, указывая на камин у противоположной стены спальни.
Лейси и Фрэнси, обменявшись удивленными взглядами, с любопытством пошли взглянуть на чудо. И действительно, в этой комнате на настоящем белом мраморе камина были изображены затейливые корзины с цветами.
– Говорят, что сам генерал Брэкстон Брэгг однажды произносил речь с балкона хозяйской спальни. И я не сомневаюсь, что так и было. Вообще, вся эта усадьба просто кричит о богатстве ее владельцев. Так что отец Себастьяна и не заметил, если заплатил чуть больше за несколько стенных шкафчиков, – завершила рассказ Энди, уперев руки в бока. Она быстро разделась, оставшись в одном нижнем белье. Фрэнси и Лейси решительно последовали ее примеру.
В комнату вошла служанка, неся поднос с чаем, и сообщила, что хозяева предлагают им часок отдохнуть, а после того как девушки проснутся, будут распакованы и развешаны их платья.
Увидев внимание, с которым в доме Эйвери следили, чтобы гостям было удобно, Лейси не могла не почувствовать, как в ее душе вновь оживает надежда. Если родители Себастьяна так щедры к едва знакомой гостье, может быть, они великодушно отнесутся и к вероятной невестке и ее доведенной до нищеты и отчаяния семье?
Оставшийся внизу Гаррет нашел Себастьяна в библиотеке старого судьи, бывшего владельца дома, – огромной комнате, вдоль стен которой, от пола до потолка возвышались книжные шкафы, заполненные юридической литературой. Стоя спиной к двери, молодой человек смотрел в широко открытое окно, сжимая в руке стакан разбавленного водой виски.
– Привет, Себастьян, – окликнул друга Гаррет, закрывая за собой дверь.
Себастьян медленно обернулся. На его лице играла ехидная улыбка.
– Итак, похоже, мы присутствуем при возвращении блудного сына! Ты, старик, ужасно выглядишь.
Гаррет развел руками.
– Следы тяжких трудов, – пожаловался он.
– Боже, надеюсь, ты приехал не для того, чтобы снова обсуждать дела твоей проклятой компании. Я уже сказал: мне гораздо больше нравились времена, когда мы оба были вольными птицами. Не понимаю, почему бы тебе не нанять какого-нибудь человека, чтобы он занимался всей этой мерзостью. Твой отец всегда так делал.