– Будь ты неладен, Гаррет! Почему ты не сказал мне об этом раньше?
– Я пытался. Ты отказался слушать, потому что речь шла о «Морских перевозках». Ты что – хочешь, чтобы я просил милостыню?
– Боже! Я представления не имел, что дело обстоит настолько отвратительно. Но сейчас речь идет о всей твоей жизни. Не делай этого. Мы что-нибудь придумаем.
– Все уже сделано.
– Это можно отменить. Господи, это моя вина!
Выражение ужаса, появившееся на лице Себастьяна, в другое время могло показаться весьма смешным. Гаррет никогда в жизни не видел, чтобы его друг в чем-то каялся. К сожалению, все было слишком серьезно, от этого не отмахнешься. Однако Гаррет не мог допустить, чтобы его друг во всем винил только себя.
– Да нет, это я виноват. Я позволил гордыне возобладать над здравым смыслом. Но теперь я пришел в себя и знаю, что поступаю правильно. Это единственный путь.
Гаррет видел, что Себастьян по-настоящему потрясен. И все-таки должно пройти немало времени, прежде чем он забудет обиду, которую испытывал оттого, что его друг однажды так просто отмахнулся от его проблемы.
– Ладно, не казни себя, – добавил Гаррет.
Чувство собственной вины было еще мучительнее. То, что сделал он сам, было куда хуже. Ведь это он принял участие в сговоре для того, чтобы заманить Себастьяна в ловушку и заставить жениться. Абсолютно так же, как, сам попал в сети Бишопа.
Гаррет постарался, чтобы его слова прозвучали куда спокойнее, чем он ощущал себя на самом деле.
– Я надеялся, что ты найдешь невесту и дашь мне немного времени. Но, похоже, ты не торопишься, а я, к сожалению, да.
Себастьян нахмурился, не понимая, что имеет в виду его друг.
– Я не понимаю.
– Наш спор, – с горечью сказал Гаррет.
Эти деньги могли спасти его от банкротства, а Себастьян даже о них не помнил.
– Спор! – воскликнул Себастьян, рванувшись вперед. – Вот выход из положения! Мы пойдем к этому адвокату – как там его звали? – и скажем ему, что расторгаем наш договор. Он вернет твои деньги, и ты сможешь отказаться от всей этой безумной затеи.
На сей раз Гаррет вынужден был отрицательно покачать головой. Боже! Как много он дал бы, чтобы услышать эти слова несколько месяцев назад. Тогда, пока он не нашел бы какое-нибудь прибыльное дело, это поддержало бы его. А сейчас он вынужден считать каждое пенни, чтобы компания не рухнула. Кроме того, он уже дал слово Бишопу.
– Нет.
Гаррет взял со стола приглашение на помолвку и онемевшими пальцами вернул его Себастьяну.
– Теперь уже слишком поздно.
Одетая в бледно-лиловое шелковое платье, лиф которого украшали оборки из черного кружева, а юбка была пышно собрана сзади, Лейси под руку с Себастьяном вошла в зал, где проходил вечер по случаю помолвки Гаррета и Эдит. Прическу девушки венчала черная фетровая шляпка с пурпурным пером.
Себастьян, пригласил ее на эту помолвку, и она не стала отказываться, стараясь забыть о своем горе ради того, чтобы сделать еще один шаг к браку с молодым Эйвери и в то же время выполнить задание Рапьера. Про себя Лейси молилась, чтобы ей удалось продержаться весь вечер и не выдать своего отчаяния.
Молодые люди вошли в огромный зал, и девушка почувствовала, как Себастьян крепко сжимает ее пальцы. Когда юноша заехал за ней, Лейси заметила, что он напряжен и задумчив. Она никак не могла найти объяснения его странному настроению.
Теперь, когда Лейси посмотрела туда, куда был устремлен взгляд ее кавалера, сердце девушки забилось с такой силой, что, казалось, она вот-вот задохнется. Гаррет стоял, держа под руку хорошенькую блондинку. Ее громкий смех разносился по всему залу, заставив Лейси содрогнуться. И все-таки она заметила, что, увидев выражение лица своего друга, Себастьян напряженно замер.
Гаррет выглядел абсолютно несчастным. В карих глазах застыла тоска, и яркие зеленые искорки, которые делали взгляд юноши таким горячим, напрочь исчезли. Уголки плотно сжатых губ опустились, около них пролегли две глубокие складки. Вскоре стало понятно, почему Гаррет чувствовал себя так неловко.
Эдит Бишоп повела его за собой по залу, словно демонстрируя дорогой приз. Она упивалась только что обретенным статусом и старательно строила глазки самым важным из присутствующих гостей. Когда Гаррет представил ее мэру и его супруге, Эдит артистично присела в глубоком реверансе.
Смущенные Себастьян и Лейси как могли долго старательно избегали встречи с обходящей гостей парочкой, но, в конце концов, вынуждены были к ним подойти.
– Гаррет!
Услышав, что его зовет Себастьян, молодой человек повернулся. Его взгляд был устремлен прямо на Лейси. Она постаралась выглядеть как можно дружелюбнее, но горечь в его глазах пронзила ее сердце. Девушка поняла, что не может отвести глаз. Ей хотелось разгладить хмурые морщины на его лице, стереть следы отчаяния с любимых черт. Они долго стояли так, не в силах оторвать друг от друга взгляда. Уже несколько недель Лейси и Гаррет старательно держали дистанцию. Сейчас Лейси вновь вдыхала запах его лосьона, и этот аромат заставил вернуться воспоминаниям о жарких объятиях под укрывшим их дубом. Страстное желание пронзило все тело девушки, и она почувствовала, что тянется к нему, чтобы еще раз ощутить его прикосновение.
– Дорогой, – нарушил затянувшееся молчание гнусавый писк, – ты не собираешься представить меня?
Гаррет оторвал взгляд от Лейси и повернулся к своей даме, словно только что вспомнил о ее присутствии. Злые искорки в глазах будущей невесты говорили о том, что молчание пришлось ей не по вкусу. Эдит ухватилась за локоть Гаррета и прижалась к нему всем телом.
Услышав дорогой сердцу голос, Лейси усилием воли постаралась унять боль предстоящей потери. Он сделал свой выбор и, очевидно, не собирался менять решение. Девушка вымученно улыбнулась Эдит Бишоп.
После того как знакомство состоялось, Себастьян подвел Лейси к столику с прохладительными напитками и подносами с великолепно приготовленными закусками для гостей. Говард Бишоп ничего не пожалел ради важнейшего вечера в жизни своей дочери. Лейси старалась сосредоточить внимание на том, о чем должна написать в своей заметке, пытаясь не обращать внимания на то, как Эдит Бишоп виснет на руке у Гаррета или время от времени шепчет ему что-то на ухо. Наконец вечер подошел к концу. Оставалось только формально объявить о помолвке и назначить предполагаемую дату свадьбы. Лейси понимала, что при этом будут сообщены самые важные подробности, так что она должна была остаться до конца и лично все выслушать, чтобы потом рассказать об этом в газете. Однако энтузиазм, который охватывал ее каждый раз, когда она начинала писать, на сей раз не приходил. Она чувствовала себя опустошенной и подавленной. Лейси хотелось заткнуть уши, чтобы не слышать, сколько подружек будет у невесты на свадьбе, и какая парижская модистка сошьет Эдит платье специально для этого случая.
Лейси извинилась и спряталась за высоким деревом, растущим в кадке. Вынув из сумочки очки и блокнот, она устроилась поудобнее и принялась записывать важнейшие детали.
– Привет, коллега, – прошептала сзади Фрэнси.
Лейси подпрыгнула от неожиданности, круглые очки соскочили с ее переносицы. Она подняла голову и внимательно посмотрела на подругу. Оглянувшись, она поискала глазами Сэнди Фицпатрика, кавалера Фрэнси на сегодняшнем вечере, и наконец, заметила, что он разговаривает с несколькими бизнесменами в противоположном углу комнаты.
– Вижу, тебе удалось отыскать здесь единственный укромный уголок, – похвалила приятельницу Фрэнси, толкая ее локотком в бок.
– Ты тоже пишешь об этом вечере? – поинтересовалась Лейси, прижимаясь к стене, чтобы Фрэнси тоже могла проскользнуть за дерево.
– На сей раз нет. Понимаешь, я уверена, что во всей этой истории есть достаточно пикантные моменты, и не думаю, что мне захочется об этом писать.