Огонь. Эта женщина настоящий, сжигающий огонь.
И Чезаре хотел расплавиться в ее пламени. Он желал, страстно желал потеряться в этом аду вместе с ней.
Он еще сильней прижался к ее губам и вновь распустил ее волосы, чтобы погрузить свою руку в это душистое шелковое чудо. Другая рука неустанно двигалась по телу Робин, трогая, гладя, лаская его изящные изгибы. Чувствуя ответную дрожь, он поднял подол платья, и его рука опустилась ниже.
Девушка тяжело задышала, когда рука Чезаре коснулась обнаженной кожи над чулками. Ее дыханье вырвалось коротким вскриком, потому что его рука легко проникла в ее шелковые трусики, нашла центр ее желанья, трогая и гладя там.
Чезаре чувствовал, как она расцветает и раскрывается ему. Продолжая целовать Робин, мужчина перенес вторую руку с волос на спину, нащупал и расстегнул длинную молнию платья, которое соскользнуло и легло облаком вокруг ее ног. Он сразу положил руку ей на грудь - размер груди идеально подходил его ладони - и теперь легонько, большим пальцем гладил сосок.
Робин находилась как будто в наркотическом сне с того самого момента, когда его губы коснулись ее губ. С этой вулканической страстью, которая сжигала ее весь вечер, бороться было нельзя. Она еле дышала, когда Чезаре прекратил целовать ее в губы и, наклонившись, взял в рот отвердевший сосок, трогал его губами, зубами, забирал в рот поглубже, а вторая рука продолжала ласкать ее между ног.
Ее дыхание стало стоном, она двигалась в древнейшем ритме, крепко прижимаясь к нему и ощущая сотрясающее землетрясение внутри. Потом вдруг случилось освобождение, прошло напряжение и пришло счастливое блаженство, блаженство...
Лучше бы оно никогда не кончалось.
Глава шестая
Можно ли выйти с достоинством из этой ситуации? - с болезненным смущением думала Робин, придя в себя несколькими секундами позже.
Нет, уже невозможно, после такой полной потери контроля над собой. И к тому же на ней были только трусики, чулки и туфли, а Чезаре остался в брюках и рубашке.
Никак нельзя сказать, что он выглядел собранным и аккуратным: рубашка расстегнута - это ее пальцы, которые искали соприкосновения с его плотью; волосы всклокочены оттого, что ее руки наслаждались их густотой; пылающие от возбуждения и неудовлетворенного желания щеки.
Желания, не удовлетворенного ею.
В интимной жизни, Робин это определенно знала о себе, она не была эгоистична. Джил не мог упрекнуть ее в недостатке физического внимания к партнеру.
Но Робин не могла припомнить, чтобы она когда-либо так необузданно, так самозабвенно отвечала мужу.
- О чем ты думаешь? - хрипло спросил Чезаре, нарушая тишину.
- Что я впервые в жизни оказалась в таком неловком положении, - честно ответила она.
- Неловкое положение? - повторил Чезаре. Он немного отступил, глядя на нее: взлохмаченные волосы, сверкающие глаза, слегка распухшие от его поцелуев губы, напряженная после его ласк грудь и заметная свобода в руках и ногах, которая говорила о недавнем возбуждении и освобождении. - Ты прекрасна, Робин, - уверил он. - Так как мы фактически муж и жена, я хотел бы, чтобы ты меня так ненавидела каждую ночь всю нашу совместную жизнь.
- Вы уверены после... после этого... что я выйду за вас замуж? - она подняла с полу платье и прикрыла им свою обнаженную грудь.
Чезаре чувствовал - она снова готова вовлечь его в спор, но его неудовлетворенное тело так болело, что он не хотел и не мог отвечать.
Он наклонил голову:
- Предлагаю сказать вашему отцу, что мы поженимся, как только сможем получить разрешение.
- О, вы предлагаете, да? - саркастически переспросила Робин, натягивая и застегивая платье.
- Да, я предлагаю, - с нажимом повторил Чезаре, состояние тела не улучшало его настроение.
После случившегося они должны были бы отправиться в постель и закончить начатое. Но, судя по выражению лица Робин, этого не случится.
Не важно. Он сможет наслаждаться этой потрясающе чувственной женщиной до конца жизни. Несколько дней или недель можно и потерпеть; ожидание только сделает достижимое слаще...
- Во всяком случае, похвалите хотя бы мой нестандартный подход, Робин, - довольно мрачно выговорил он.
- У меня нет желания вас хвалить, - насмешливо ответила она.
- Даже то, какой я внимательный любовник?
- Очень опытный, вы хотите сказать? - Робин покраснела, вспомнив о своей реакции.
Может, она покраснела не только по этой причине? Возможно, она смущена тем, что не была внимательна к нему?