С этими словами он повернулся и направился к двери, ведущей в вестибюль.
— Куда же ты направляешься? Коди был настолько зол, что готов был ударить его первым же предметом, подвернувшимся под руку, поэтому спешил поскорее убраться отсюда. Ситуация была слишком накалена. Не хватало только подраться! Он обернулся и в упор встретил взгляд Альфонсо. Вдолбил в голову такую чушь, ну и верь в нее, хотел он сказать, мне все равно. Однако вслух произнес другое:
— Я впустую трачу здесь время. Как только доберусь до своей машины, навещу власти и узнаю, что они собираются делать с Энрике Родригесом. Затем намерен заехать к брату и ознакомить его с последними событиями.
— Ты поддерживаешь связь с семьей?
В тоне вопроса Коди уловил сарказм, но не сообразил, что могло послужить причиной.
— Совершенно верно. А что, тебе это не правится?
Альфонсо улыбнулся, но улыбку эту никак нельзя было назвать приятной.
— Нет, как раз наоборот. Я хочу, чтобы ты пригласил родных на свою свадьбу. Мы дадим делу максимум огласки, и тогда ни у кого не останется ни тени сомнения относительно репутации Карины. Девочка не должна и далее страдать от несправедливости.
Коди потряс головой — не ослышался ли?
— Что ты сказал? — выдавил он, не веря своим ушам.
— По-моему, ты хорошо расслышал. Вот уже несколько недель я планирую устроить вечер — он назначен на ближайшую пятницу. На нем мы формально объявим о вашей помолвке. Если хочешь, можешь пригласить своих родных. А в уик-энд назначим день свадьбы.
Коди считал себя благоразумным человеком и редко позволял чувствам брать над собой верх. Но в данный момент настолько опешил, что никак не мог подобрать слов.
Женить? Его? Ха-ха! Меньше всего собирался он испытать подобное счастье. Разве всем, кто его знает, это не известно?
— Подожди и выслушай меня, — сказал Коди, направляясь к центру комнаты, где, все еще сомкнув руки за спиной, стоял Альфонсо. — Я сожалею, что Карина оказалась замешанной во всю эту историю с Родригесом. У меня определенно не было намерения впутывать посторонних людей. В принципе я ничего не имею против твоей сестры, Альфонсо. Она действительно славная малышка и все такое, но, видишь ли, для женитьбы я не подхожу. Я слишком ценю свою свободу и заведенный мной образ жизни. Карина будет несчастной, если выйдет замуж за меня или мне подобного, и ты сам знаешь это. И еще — ты не имеешь права вот так запросто устраивать жизнь других людей. Брак дело серьезное, и недооценивать этого нельзя.
Коди умолк. В комнате воцарилась тишина. Альфонсо продолжал смотреть на Коди так, как если бы перед ним был какой-то непривлекательный фрукт, который он никак не мог определить. И когда он, наконец, заговорил, то начал словами:
— Карина — радость всей моей жизни. Как сейчас помню тот день, когда она родилась. Отец умер от сердечного приступа, когда мама еще была беременна Кариной. С первого момента, как взял ее на руки, я дал обещание оберегать малышку, быть ей отцом, которого она уже никогда не узнает. И делал все, что в моих силах, чтобы сдержать обещание.
Отвернувшись, Альфонсо занял прежнее положение позади стола. Сел, достал из коробки сигару, помял ее между пальцами, отрезал кончик и неторопливо зажег. Коди закурить он не предложил, что тот счел за оскорбление.
После нескольких затяжек Альфонсо снова поднял глаза на Коди.
— Есть только одна причина, по которой моя сестра могла так рисковать ради тебя, Коллуэй. Она, пожалуй, вбила себе в голову, что любит тебя. Не знаю, как тебе удалось склонить ее на свою сторону, но факт есть факт, и никто из вас, его не отрицает. Ваши отношения более чем очевидны. Если у меня еще оставались какие-то сомнения, то они тотчас отпали, едва я вошел в лачугу и увидел вас вместе, а тебя раздетым. До этого момента я мог поклясться чем угодно, что сестра никогда не была один на один с мужчиной. — Он вздохнул и продолжал: — Я чуть не умер прямо на месте. Какими чарами ты приворожил Карину— ума не приложу. Если в тебе еще осталось хоть что-то от мужского достоинства, ты должен исправить положение.
— Я… — Коди замолк, собираясь с мыслями. — Но ты… — Он снова запнулся, потирая губы ладонью. — Я хочу сказать, что Карина на самом деле…
Тут он совсем замолчал, осознав вдруг, перед какой пропастью стоит. Вот он, момент настоящего испытания. Коди всегда считал себя благородным и честным человеком, а порядочность рассматривал как нечто само собой разумеющееся.
Теперь он оказался перед чрезвычайно неприятным выбором. Он никоим образом не хотел повредить Карине. В конце концов, горя желанием предупредить его об опасности, она рисковала не только своей репутацией, но и жизнью. А то, что он не нуждался в столь благородном поступке, уже никому не внушишь. И случившегося прошлой ночью уже не поправишь.