— Ох, ты! Ну, ну, не плачь, малышу навредишь! Ну и что, что отец его не хочет? Когда это женщины рожали для мужиков? Глупости всё это! Ребенка мы рожаем для себя! А отец — помогает, участвует — уже отлично. Нет — и не надо, сами справимся.
— Мы поженились сего-о-одня, — прорыдала Евгения. — По залёту, как он сказал. Я разведусь, не хочу, чтобы через время Денис сказал, что женился только из-за пуза.
— Вот и разведись, — согласилась врачиха. — А дитя не губи. Ты молодая, сильная — справишься! Родители помогут.
— Нет, не хочу, — замотала головой девушка. — Отец меня ненавидит, зачем ему еще и внук от нелюбимой дочери? Не поднять мне его одной, потом, ребенку оба родителя нужны. И расти в любви и достатке. Нет, сделайте, пожалуйста, мне аборт!
— Глупенькая! Дал бог зайку, даст и лужайку! Всё будет — жильё, работа, мужа найдешь — не с этим помиришься, так, другого встретишь. Ты девушка красивая, одна, точно, не останешься! А дитя не будет. По ночам приходить во снах станет, плакать. Не выдержишь. Знаешь, сколько я таких историй видела? Ступай домой, поговори с родными. Может быть, показалось тебе, не так поняла. Не станет отец говорить о дочери — ненавижу.
— Я сама слышала. Это так больно… Сделайте мне аборт! Вот, у меня есть деньги!
— Иди-ка, сюда, — поманила женщина Евгению. — У тебя сколько недель? Четыре? Вот, смотри, какой сейчас твой малыш. А это — на что он будет похож, когда я удалю его из матки.
Женя отшатнулась от монитора, закрыла лицо руками и снова зарыдала.
— Зачем? Зачем вы мне показали??
— Чтобы ты поняла, на что решаешься. Назад вернуть не получится, а ты пожалеешь, я знаю!
— Не могу! Не могу я его оставить! Он никому не нужен, как и я. Не хочу, чтобы ребенок мучился, не хочу, чтобы он однажды услышал, что его рождение сломало его отцу жизнь!
— Хорошо, иди на кресло, я посмотрю.
Женя тихо открыла дверь, устало оперлась о стенку — господи, какой вчера был ужасный день! Спасибо врачихе, позволила ей переночевать в клинике. Денег, конечно, заплатила, как положено по прейскуранту, зато не пришлось возвращаться домой.
Девушка получила возможность не только оплакать, но и собраться с мыслями, прийти к решению, что ей делать дальше, набраться сил и храбрости.
— Явилась? — мать с отцом выскочили в коридор одновременно. Явно только соскочили с кровати — сонные, всклокоченные.
Евгения пропускала мимо ушей крики, что она опозорила их перед гостями и сватами, что бедный Денис вчера места себе не находил. Стояла, молча, рассматривала лица отца и матери. Как? Ну, как она могла не замечать, что они едва терпят друг друга? Как она могла не видеть, что отец к дочери всегда сдержан?
Любимая поговорка родителя — «курица — не птица, баба — не человек».
— Чего кричать, я не глухая, — буркнула девушка и попыталась пройти в комнаты.
— Куда? Ты теперь замужем, шуруй к мужу. Если простит и пустит в дом, — заступил ей дорогу отец. — Кормили, ростили, а ты вот чем отплатила? Как нам людям теперь в глаза смотреть?
— А я не просила меня кормить, растить и рожать, — огрызнулась Евгения. — И что такого случилось?
— Постыдилась бы, — подключилась мать. — Денис чем провинился, за что ты так с ним? Сейчас позвоню ему, скажу, что нашлась.
Женщина набрала номер и прокричала:
— Денис, пришла она. Да! Дома у нас.
И в сторону:
— Отец, собирайся, отвези ее к мужу.
— Сама дойдет.
— Не поеду я никуда, тем более — с ним.
Выпалили одновременно и замерли.
— Женька, ты как с отцом разговариваешь?
Девушка оттерла мать в сторону и прошла в комнату, родители кинулись следом.
— Как заслужил, так и разговариваю.
— Что?
— Да я тебя сейчас…
— Только попробуй, тронь, — девушка развернулась, уставилась горящими глазами в мутные со сна глаза отца. — Посажу.
— Женя, — потрясенно пробормотала мать. — Да, что случилось-то вчера? Дочка??
— А ничего не случилась. Только узнала, что родилась я для того, чтобы ты его — кивнула в сторону оторопевшего родителя — в загс затащила. И он всю жизнь мучается с нелюбимой женой и нежеланной дочерью.
— Что ты мелешь? Отец, — мать подскочила, обернулась за поддержкой к мужу и осеклась, увидев, как тот побелел.
— Женька, я… Ты все не так поняла.
— Да? А мне показалось, что все было предельно понятно. Ты так искренне сочувствовал моему мужу, так горевал, что одна женщина сумела жизнь двум мужикам испортить. Чуть не плакал, как Анечку любишь, а вынужден с Веркой жить.
— Саша, о чем она говорит? — растерялась Вера Владимировна.