Из кресла поднялась надменная красавица, чьи чувственные губы, покрытые темно-бордовой помадой с блеском, замерли во властной улыбке. «Неужели это я? — спросила себя Сандра. — Нет, этого не может быть!».. Джонни удовлетворенно улыбался за ее спиной, а потом в его руках появилось что-то черное, теплое, мягкое…
— Готово! — воскликнул он, набросив на обнаженные плечи девушки короткое норковое манто.
Сандра лишилась дара речи, и в этот момент в комнате появился Шольц.
В темно-сером костюме, отлично сидевшем на его высокой фигуре, со светлыми волосами, вместо обычного ежика гладко зачесанными назад, он показался обомлевшей Сандре воплощением ее девичьих грез о настоящем, уверенном в себе Мужчине. Он был лучше всех, кого она когда-либо видела!..
— Спасибо, Джонни, — сказал Шольц, с удовольствием глядя на Сандру. — Сегодня ты превзошел себя!
И девушка увидела, как лицо визажиста неожиданно залилось розовой краской.
Отдав манто своему спутнику, Сандра огляделась. Над входом в этот ресторан красовалась одна-единственная буква «Т». В небольшом старинном зале располагалось меньше десятка столиков, и заняты из них были только три. Весь персонал заведения состоял из исключительно красивых девушек славянского типа, одетых в черные юбки и простые белые блузки с неожиданно яркими разноцветными плетеными поясами.
Усадив Сандру за столик, Шольц, отвечая на ее невысказанный вопрос, сказал:
— По статусу это закрытый клуб. Но, во-первых, здесь отличная кухня, где ты сможешь сегодня немного отдохнуть от диеты, а во-вторых, есть еще одна причина, по которой мы приехали именно сюда. Но пусть это пока останется моим секретом.
Высокая длинноногая девица вручила им карты меню:
— Рады видеть вас снова, мистер Шольц.
— Спасибо, Джильда, — сдержанно поблагодарил он.
Еда действительно оказалась выше всяких похвал, хотя Сандру, изголодавшуюся на йогуртах и зелени, сейчас несложно было удивить. Шольц, внимательно, казалось бы, изучавший карту вин, слегка посмеивался над девушкой, и это удержало ее от излишеств. Она совсем не разбиралась в винах, зато, вспомнив уроки леди Трэйлстоун, продемонстрировала строгому экзаменатору исключительное искусство в обращении с вилками, ножами и салфетками.
Когда она доела салат из королевских креветок, залитых сладким сливочным соусом, Шольц тихо сказал:
— А теперь, не поворачивая головы, посмотри на столик у колонны.
Сандра послушно скосила глаза и чуть не вскрикнула от неожиданности. В нескольких метрах от нее, в компании совсем юной, немного полноватой блондинки сидел человек, которого она не могла не узнать… Это был ее завещанный муж, Джеймс Харпер! От волнения девушка выпустила из руки нож, и он громко лязгнул, упав на старинную тарелку, содержимое которой она еще не успела попробовать. Несколько взглядов тут же обратилось на нее. Попытавшись скрыть растерянность небрежной улыбкой, Сандра заметила, что красавица-официантка приближается к их столику, и сочла ее вежливое выражение лица удивленно-презрительным. Тогда девушка украдкой бросила взгляд на Харпера: он и его блондинка, глядя друг на друга, дружно смеялись чему-то. Неужели они смеются над ней?! Она повернулась и задела рукой бокал с водой, который не пролился на скатерть только потому, что подоспевшая официантка незаметным движением успела поддержать его. А Сандру уже охватило состояние, близкое к панике. Наклонившись через стол, Шольц что-то быстро сказал, что — она в смятении не расслышала… И тогда, улыбнувшись официантке, к счастью, заслонившей от них столик Харпера, ее спутник помог ей подняться и быстро повел ее к выходу.
Начинался дождь. Сидя в машине, она смотрела, как «дворники» безжалостно смахивают со стекла крупные капли, сверкающие отражениями ярких неоновых реклам. Урмас Шольц молчал. Она сжалась на заднем сиденье, не в силах пошевелиться. Туфли, еще недавно казавшиеся такими удобными, вдруг стали жать ступни, и от этого тоже хотелось заплакать. Чувствуя горячую жалость к себе и злость на весь белый свет, она скинула туфли и затолкала их под переднее сиденье. Шольц, временами поглядывавший на нее в зеркало, даже не обернулся, и это было обиднее всего. Неужели он не понимает ее состояния?!
Рассердившись на него, девушка стала думать о Джеймсе Харпере. Он показался ей очень красивым. Ни фотографии, ни видеосъемка не давали полного представления о том, насколько он привлекателен — наверное, все дело было в улыбке, с которой он смотрел на юную блондинку. Внезапно Сандра ощутила ее как свою соперницу. Но почему тогда ее имя не было занесено в компьютер?