«Странно, — подумала она, — а как же тогда он объясняется с ван Хорном?»
Ужин, состоявший из большого куска отлично поджаренной говядины и маленькой горсточки риса, Сандре пришлось поглощать в одиночестве, о чем, правда, хозяин усадьбы предупредил ее заранее. Потом она, одетая в шорты и майку, лежала на постели и разгоряченным телом ловила дыхание кондиционера. Но даже он не помогал: в южном полушарии только-только начиналась осень, и палящий зной еще не спал. За окном, в угольно-черной ночи, слышались непривычные звуки: где-то бренчал какой-то незнакомый инструмент, звенели цикады, жалобно пела неизвестная птица… Еще немного, думала Сандра, и раздастся львиный рев или ужасный хохот гиены.
Она ощутила себя в полном одиночестве в этой чужой стране, на другом конце света, и ее скрутил приступ ностальгии. Далекое детство вставало яркими картинками. Чистенький домик в рижском пригороде, цветочные клумбы, которые маленькую Сандру каждый вечер отправляли поливать… Какой, наверное, она была смешной со своей пластмассовой леечкой и красным бантом в коротких кудрявых волосах! Сандра вспоминала огромную лужу у забора. Казалось, эта лужа не пропадала никогда, только зимой покрывалась льдом. В марте лед пробивали веселые ручейки, и Сандра выходила из дома, чтобы пускать бумажные кораблики, которые деловито складывала из тетрадных листков. Во время летних дождей лужа разливалась так широко, что казалась ей настоящим озером. Выходить из дома можно было только в высоких резиновых сапогах… Почему-то сейчас эта лужа вспоминалась с такой нежностью, с какой Сандра ни разу не думала о своем прошлом. Истерзав себя воспоминаниями, она заснула очень поздно.
Но на следующее утро девушка проснулась, чувствуя себя отлично выспавшейся. Не позавтракав, она отправилась знакомиться с поместьем Клааса ван Хорна, которое не успела разглядеть во вчерашней темноте.
На огромной территории поместья располагались ангары, гаражи, какие-то огромные цистерны с горючим… Из-за дома была видна взлетно-посадочная полоса, напоминавшая тот полигон, на котором Груман занимался с девушкой экстремальным вождением. Почти три десятка людей, преимущественно африканцев, разнообразно одетых и, к удивлению Сандры, вооруженных, видимо, не столько жили здесь, сколько несли службу.
Сам ван Хорн, сменивший явно непривычный для него костюм на шорты и потасканный камуфляжный жилет, едва ли не тот же самый, что Сандра помнила по фотографии, появился несколько позже. Он вел себя с девушкой как радушный и заботливый хозяин.
Но она сразу заметила, что обитатели усадьбы трепещут перед ним… А увидев, как ван Хорн что-то негромко говорит караульному, отлучившемуся на пару минут со своего поста у ворот, и внезапным, хотя почти незаметным со стороны взмахом руки сносит чернокожего верзилу с ног, Сандра ужаснулась уже по-настоящему. Ее потрясло даже не то, что после одного-единственного удара провинившийся не смог подняться самостоятельно и двое других парней, повинуясь жесту хозяина, отволокли его в тень… Главное — спокойная деловитость ван Хорна объяснила ей, что человек просто делает свою привычную работу, не более того!
Приезжающие в Ламбервиль иностранцы останавливались, как правило, в единственном здешнем отеле, и лишь некоторые снимали более комфортабельные, чем отель, коттеджи, расположенные на западной окраине города. Этот поселок из небольших белоснежных построек, окруженных настоящими кокосовыми пальмами, привлекал взор своей опрятностью — на фоне грязного Ламбервиля. Некоторые коттеджи поселка имели постоянных хозяев; ван Хорн показал Сандре тот, что принадлежал Джеймсу Кристиану Харперу. Ничем не отличавшийся от других, этот коттедж сейчас пустовал.
Сандра поселилась в точно таком же, и новое жилище показалось ей воплощением колониальной романтики: бамбуковая мебель на просторной террасе, черный белозубый слуга в белых джинсах и рубашке, африканские амулеты и ритуальные маски, развешенные по стенам гостиной, в которой вместо ковра на полу лежала тростниковая циновка. Перед домом простирался выстриженный, но с проплешинами газон, окруженный деревьями, напоминавшими мимозу. Под большим полотняным тентом располагался бассейн, наполненный изумрудной водой, возле которого стояли несколько белых пластиковых кресел. Территорию коттеджа окружал двухметровый забор.
Пока девушка осматривала дом, вновь появился Клаас ван Хорн. Он привез с собой троих белых парней и объяснил Сандре, что они будут посменно охранять ее. Старшим среди них был Курт — небольшого роста, щуплый на вид, он, тем не менее, произвел на Сандру впечатление настоящего профессионала — возможно, из-за прищуренных глаз он напомнил ей Шольца. Потом появилась молодая пышнотелая негритянка с труднопроизносимым африканским именем, и ван Хорн, называвший ее Мартой, отрекомендовал девушку как горничную и повариху. Заметив, каким взглядом провожали Марту охранники, Сандра подумала, что этим ее обязанности наверняка не исчерпываются.