— Я ис-испугалась, дурья твоя башка! Почему ты…
Николас хмыкнул и закрыл дверь, чтобы не мешать им, а сам направился в кабинет врача, чтобы удостовериться, что с Джесс все в порядке и можно забрать ее домой. Процедура выписки был недолгой, и через пару часов Джессика была уже дома. Ее удобно уложили на кровать, причем с порога ее нес на руках Николас, чем заставил ее смущаться, но при этом чувствовать себя счастливой.
Девушка не могла найти удобного случая, чтоб рассказать Нику о ребенке, ее не оставляли одну ни на минуту. Нет, она, конечно, была благодарна, но сейчас ей просто хотелось минутной тишины.
Казалось, они нарочно не оставляли ее одну, чтоб она ни о чем не думала. Даже о том, что же с ней случилось и кто был этот человек. Джессика пыталась улыбаться, занимать свои мысли ненужными делами, но не вспоминать вчерашний кошмар. Прошел всего один день, а казалось, что вечность.
— Мэри, ради бога, прекрати кудахтать надо мной! — устало простонала Джессика.
— Прости, ты устала, да? Может, мне принести что-нибудь тебе?
Мэри в нерешительности почесала затылок, обеспокоенно смотря на подругу.
— Если несложно, то немного перекусить, хочу фруктов.
Мэри замешкалась у двери, не зная, может ли она оставить ее одну в ее комнате, где вчера произошел весь этот кошмар.
Видя нерешительность подруги, Джессика улыбнулась, хотя даже это давалось ей с трудом.
— Милая, я правда в порядке, но если ты сейчас не принесешь мне перекусить фруктов, думаю, мое состояние станет хуже, — печально простонала Джесс, надув обиженно губы.
Немного расслабившись, Мэри наконец-то улыбнулась.
— Хорошо, но если что — кричи, я прилечу!
— Ладно, иди уже! Вон отсюда!
Мэри бегом ринулась по лестнице, унося с собой заразительный смех.
Улыбка с лица Джессики сползла, как только закрылась дверь за подругой. Она, закусив губу, начала оглядываться по сторонам, ей все время мерещилось, что кто-то за ней следит. Или что сейчас из шкафа на нее кто-то набросится. Девушка сделала несколько глубоких вдохов, дабы успокоить страх, который обещал поглотить ее.
— Малыш, не переживай, с мамочкой все будет хорошо, нам ведь с тобой не страшно, ведь так? — Джесс с улыбкой погладила свой плоский живот, в котором сейчас зарождалось счастье, ее и Николаса.
Это была ее надежда!
Девушка начала что-то напевать, чтобы успокоить себя и ребенка. Ее мелодичный голос разнесся по комнате, отчего она еще сильнее поежилась.
Послышался какой-то скрип, и Джессика подскочила с места от испуга. Но в это время открылась дверь, и в комнату вошла Мэри с подносом в руке, на котором, кроме фруктового салата, красовалась тарелочка вкусных сэндвичей.
— Прости, я пыталась принести как можно быстрее все, но Тереза еще положила столько всего! — она состроила невинные глазки, типа, да вы что, я тут ни при чем!
Ага! А мы так ей и поверили!
— Все в порядке, давай помогай все уплетать, ты ведь понимаешь, что я одна все это не съем?
— Хорошо, но с одним условием!
— С каким? — спросила Джесс, уже глотая клубнику.
— Ты отрежешь яйца Марку!
От неожиданности девушка закашлялась, пытаясь унять истерический смех, который рвался наружу.
— Джесс, осторожно! На, выпей воды!
— Ри, Господь ты Всемогущий! За что ты так с Марком? — сквозь хохот и кашель простонала она.
— О-о-о, ты не знаешь, что он натворил! Сейчас я начну, вчера он…
Джессика улыбнулась и начала слушать ее рассказ, в котором, как всегда, виноват был Марк, а она вообще ни при каких делах. Все бы ничего, но Джессике часто жалко было парня: он, чтоб успокоить Мэри, брал на себя вину; естественно, все шишки и упреки в итоге сыпались на него. А что поделаешь — любовь у них такая.
После разговора с Мэри Джессика прилегла поспать — от ее частой болтовни у кого угодно могла заболеть голова. Проснулась она, когда почувствовала легкое прикосновение губ. Не размыкая веки, Джессика прижалась к груди Николаса, вдыхая его родной запах.
— Все в порядке, спи, любимая. Я рядом.
— Я скучала, где ты был? — прошептала она сквозь сон.
— Были кое-какие дела, не думай ни о чем, сейчас тебе нужно поспать, засыпай, я буду охранять твой сон, — он поцеловал ее и прижал к себе.
Девушка прильнула к нему и, спокойно вздохнув, заснула.
— Ты хочешь, чтобы Джеймс ходил за мной по пятам? — удивленно воскликнула Джессика по прошествии двух дней.
Все эти дни она даже на минуту не оставалась одна, и это просто раздражало. Девушка даже не могла побыть сама с собой, просто даже поговорить с Николасом, потому что вечно чувствовала чье-то присутствие рядом. А вечером он приходил поздно, поэтому рассказывать о ребенке она не решалась.