С пожеланием поскорее встать на крыло жму Вашу руку, и до следующего письма.
-22-
Приветствую Вас, Серкидон!
Помню, помню, любовная история. Сообщаю, что в качестве первоисточника у нас будет переписка супругов – Абеляра и Элоизы. Но и это не всё. Познакомьтесь с нашим гидом по Средневековью – мадемуазель Режин Перну109.
Удивительная, самоотверженная женщина бойким пером написала более двадцати книг, посвящённых не слишком светлому отрезку человеческой цивилизации: одна из этих книг называется «Элоиза и Абеляр». Надо ли говорить, Серкидон, что именно к ней, к этой книге, мы с Вами будем то и дело припадать, как измученные зноем путники припадают к ручью.
Ну, так бодрым шагом – вперёд! И если наша уважаемая «средневековедка» считает, что в любовной паре Элоиза должна быть указана первой, то, значит, так тому и быть.
Элоиза. Прекрасное создание семнадцати лет. В этом возрасте девушки часто смотрят в зеркала, предпочитая открытые наряды открытым книгам. Но не такой была Элоиза, в ней рано проявилась неженская тяга к познаниям, которая удачно соединилась с завидным прилежанием. К семнадцати годам Элоиза прослыла самой образованной девушкой Парижа и его окрестностей.
Узнал о ней и некий молодой монах далеко за пределами Парижа:
«Я прослышал о том, что некая женщина, еще скованная узкими рамками нашего времени, посвящала себя изучению грамоты, обретению учености и, что особенно было редкостью, постижению мудрости; я слышал также, что все удовольствия мира, все его легкомысленные пустяки и все его соблазны не могли отвлечь ее от мыслей об учёбе».
Позже нарекут этого человека Петром Достопочтенным,110 и будет он одним из тех немногих отцов церкви, которые с симпатией относились не только к Элоизе, что вполне объяснимо, но и к Абеляру, что было редкостью…
Была наша многознайка племянницей одного каноника. Просвещаю попутно: каноник (с древнегреческого – занесённый в списки) – есть член кафедрального собрания, лицо приближенное к епископу, человек благочестивый по определению: добавлю, дядюшка- Фульберт, хотя и слыл весьма прижимистым, но на образование такой способной ученицы денег не жалел. Лелеял племянницу и гордился ею.
И, наконец, напишу то, с чего люди приличные начинают: Элоиза была хороша собой.
«Она соединяла в себе всё, что может подвигнуть к любви», – так высокопарно сказал о ней влюблённый богослов Абеляр.
Теперь рассмотрим, а чем мог этот второй участник любовной баталии, любимец Минервы, подвигнуть к любви прекрасное создание в расцвете нетронутых женских прелестей?
Абеляр. «Риторик славный Абеляр//Богат, прекрасен и не стар».
Всего-то каких-то тридцать восемь лет, а он уже – знаменитость. Мужчина в апогее сил и возможностей. Школа на холме Святой Женевьевы, куда стремились попасть ученики со всей Европы. Они спешили на свет истины, их притягивал магнетизм сильной личности.
Один из восторженных поклонников писал: «Все спешили к тебе и собирались вокруг тебя, словно у самого прозрачного, самого чистого источника философии, потрясённые и вдохновлённые ясностью твоего ума, сладкозвучием твоего красноречия, твоим умением и великой лёгкостью владеть языком, а также твоей проницательностью и твоей премудростью».
Могла ли Элоиза пропустить, не заметить такую знаменитость? Конечно же, не могла. Любознательная девушка, она уже не раз и не два видела Абеляра в толпе учеников, уже поразилась его красотой, насладилась его красноречием. Он напомнил ей Иисуса Христа.
Абеляр впервые мог увидеть Элоизу, когда девица шествовала на занятия в школу при Соборе Нотр-Дам или направлялась на богослужение, наполненная смиренными, богоугодными мыслями… Иными мыслями наполнилось сердце Абеляра, когда он встретил Элоизу, когда он оглянулся. Элоиза увиделась глазами не магистра, но мужчины. Плотина, перекрывающая вожделение, пошатнулась, тигр заходил по клетке, преподаватель записал необычные для себя слова: «Проспрягаем в настоящем времени глагол первого спряжения: я люблю, ты любишь, он любит; почаще будем повторять урок; устроим школу под сенью дерева и будем в ней учиться. Книга – это лицо девушки, и нам надо прочитать эту книгу, ещё совсем свежую, нетронутую».
С этого момента Абеляр действовал так напористо и изобретательно, словно он до этого только и занимался тем, что совращал девственниц…
Абеляр повстречался с дядей девицы, посетовал ему на то, что занятость – уроки, учёные труды – не позволяют тратить время на ведение домашнего хозяйства, а поскольку дом Фульберта находится недалеко от школы, не согласится ли достопочтимый каноник взять его, скромного в быту преподавателя, на постой. У Абеляра сказано – «нахлебником». При этом Абеляр предложил давать частные уроки племяннице и назначил за них такую мизерную плату, что Фульберт едва не бросился на шею знаменитости. Он-то знал почём академический час у Абеляра.
110
Пётр Достопочтенный (1094 – 1156), католический святой, монах-бенедиктинец, аббат Клюни.