Диана де Пуатье. Её, молоденькую, отдали старику пятидесятишестилетнему… Возраст такой, что писать – долго, подумать – страшно. Одно спасало: муж был очень занят делами служебными, а молодой супругой не очень… Такой дебют…Что называется – ни о чём… «Тристан» ворвался в неё, когда было стильной даме под сорок, и казалось, что всё потеряно, но – о, чудо! – многое удалось спасти. «Тристан» по случаю оказался и королём, и рыцарем, и всё слилось, сбылось, воплотилось… Медовый месяц длился много лет.
Анна Каренина. Девятнадцатилетнюю спихнули её моложавому «Кощею», и он, как ветер суховей, прошелся над цветущим полем. Запоздалое явление, не сказать, что очень молодого «Тристана», что-то оживило, но ненадолго. Свои разочарования Анна прервала поступком отчаянным.
Федра. Тут и вовсе всё ужасно. Оба героя – что старый, что молодой – так и не смогли насытить женскую душу, взалкавшую страстей. А результат – психоз и горы трупов.
Теперь – вариации, когда «Тристан позорный» сбежал, сдрызнул, отморозился. Вулкан страстей, готовый было извергнуться, поклокотал, пополоскал горло лавой, но не излил её, а стал остывать и остывал всю жизнь. Даже, если и случился кто после роковой встречи, страсти, не ему предназначенные, были холодны.
Мой стройный стан, шелками схваченный,
Так восхитителен весной,
Но в час, другому предназначенный,
Толпишься ты передо мной148.
Фридерика Брион. Она до конца жизни так и ходила по альпийским травам, держа за руку своего «Тристана», который поиграл в любовь, отписал положенное количество стихов и вежливо помахал шляпой. А зазенгеймская Изольда потухла, потеряла смысл жизни и лишь изредка оживала, говоря словами героинь, воссозданных её идолом в «Гетце», в «Клавиго», в «Фаусте».
Екатерина Сушкова. После того, как искрящийся и манящий алмаз «Регент», оказался холодным и циничным булыжником, случился «король Марк», а далее – скучное исполнение супружеского долга с холодным носом.
Татьяна Ларина. Любовь… Да что там говорить, всё написано Александром Сергеевичем:
Теперь с каким она вниманьем
Читает сладостный роман,
С каким живым очарованьем
Пьёт обольстительный обман!
Счастливой силою мечтанья
Одушевлённые созданья,
Любовник Юлии Вольмар…149
А вот тут остановимся, чтобы потрепать «лавры старика». У Юлии Вольмар не было любовников, она была и «верная супруга//И добродетельная мать»150. Александр Сергеевич прочёл всех французов к одиннадцати годам, а дальше, видно, не открывал. Любовник был у девицы Юлии Д”Этанж – молодой учитель Сен-Прё, решительный, порывистый человек действия.
Именно решительного действия ждала Татьяна Дмитриевна и от «Тристана» своего после написания самого известного в русской литературе письма:
Но день протёк, и нет ответа,
Другой настал; всё нет, как нет.
Бледна как тень, утра одета,
Татьяна ждёт; когда ж ответ?151
Что такое «с утра одета» нам, Серкидон, уже не понять. Мы не знаем досконально быт девиц девятнадцатого века. Но ясно, Татьяна в напряжённом ожидании. И что? А ничего! Девушка везде видела «приюты счастливых свиданий», а «искуситель роковой» оказался жалким моралистом и «явил души прямое благородство». Явил некстати, строго говоря. Лучше бы это благородство он припас для Ленского. Ну, положим, Онегину написано на роду сбежать из деревни, совершив злодейский поступок. Так пусть бы он сбежал, лишив иллюзий старшую дочь Лариных. Вместо этого пленительного действа он сбежал, «убив на поединке друга».
Случись долгожданное прелюбодеяние, Татьяна оплакала бы бегство соблазнителя, и с комплексом вины за несбережённую девственность вышла бы замуж за гусара Пыхтина, или за Ивана Петушкова, или на худой конец – за Буянова152. Ну поколотил бы Буянов разок-второй, но ведь не до смерти. Зато на старости лет было бы Татьяне Дмитриевне что вспомнить.
Но вышло, как вышло. Как кобылку в стойло, старушка Ларина «слезами заклинаний» загнала девицу-красавицу замуж за пожилого, изувеченного в сражениях князя. Далее Татьяна повторила судьбу матери: «и буду век ему верна», пока не засохну. Правда, что касается дочери, то сохла она – «в мертвящем упоенье света». Уж лучше бы – в темени монастыря.
Ну вот и все страсти.
Вылезли, отдыхаем, греемся у костра. Пусть чужие страсти улягутся в наших сердцах. А мы, чтобы время даром не терять, песни попоём. У нас – караоке. Попробуем романс: «Только раз бывают в жизни встречи,//Только раз судьбою рвётся нить…»