– Где это мы?
– На полпути до поворота на дорогу М6. – Голос Джордана звучал глухо. – Кофе не хочешь, пока мы тут стоим?
– Я бы с удовольствием выпила чашечку. Он заплатил за бензин, отъехал несколько метров и припарковался на стоянке. Выйдя из машины, обошел ее, открыл дверцу и помог Лайэл выйти. Снег сыпал не переставая, дул пронзительный ветер. Она, в сиреневом шерстяном костюме, который купила к свадьбе, шла по хрустящему насту и ёжилась от холода. Хотя бы обнял ее теплой своей рукой! Но Джордан шагал рядом и даже не глядел в ее сторону.
На парковке – несколько легковых и грузовых автомашин. Свет из окон освещает кусок зеленого газона, запорошенного снегом. Хорошо видно, как кто-то прогуливает черного лохматого пса.
В кафетерии, как в парилке. Очень накурено и пахнет жареным луком. Посетителей немного. Какой-то лысоватый бизнесмен пьет чай. Водители грузовиков поглощают сосиски и чипсы, просматривая газеты.
– Кофе? – уточнил Джордан.
– Да, пожалуйста, – ответила Лайэл и подумала: так вежлив и холоден, будто мы и незнакомы даже.
За стойкой хозяйничала крупная блондинка, сверх всякой меры размалеванная, в розовом нейлоновом халате поверх одежды, на лице – никаких эмоций. Джордан подошел и, обратившись к ней, заказал кофе. Блондинка, увидев его, как гончая сделала «стойку». Оживилась, метнула взгляд, оценивая Лайэл, и обратилась к Джордану:
– Ну и вечерок! Черт-те что! – сказала она. Он не ответил. Она продолжала: – Не удивлюсь, если к утру и вовсе занесет снегом. Год назад такая же была петрушка – двое суток не могла попасть домой.
Джордан пил кофе и помалкивал. Тогда Лайэл сказала с улыбкой:
– Будем надеяться, что на этот раз до этого дело не дойдет.
Кофе здесь хорошо варили. Джордан быстро расправился со своим и, когда Лайэл взглянула на него, спросил:
– Ну что? Можем ехать?
Она кивнула, поставила, не допив, чашку, направилась к выходу. Джордан толкнул дверь, пропустил Лайэл вперед и, поддерживая под локоть, быстро пошел к машине. Ей так не хотелось уходить, так хотелось вообще остаться в этом кафетерии. Наверное, потому, что там так тепло… Господи, ну что с ней такое? Она отряхнула снег и села в машину. Все дело в нем! Что у него на уме? Но раньше, конечно, раньше нужно было искать ответ на этот мучивший ее все время вопрос.
Он сел за руль и вставил ключ в зажигание.
– Джордан… – Лайэл прикоснулась к его руке, – Ты не жалеешь, что на мне женился? – на одном дыхании спросила она, чтобы не передумать.
Посмотрел на нее… Глаза – прекрасные, зеленые – умоляют… в шелковистых темных волосах еще не растаяли снежинки.
– А в чем, собственно, дело?
Лайэл вертела на пальце кольцо. Подумала: мне показалось, что ты не любишь меня, а ответила уклончиво:
– Я так просто спросила.
Может быть, у него такое настроение сегодня. Нет, нельзя чтобы он потешался над ее – подумает, бабскими – предчувствиями.
– Нет. Я не жалею, – сказал он, выделяя голосом каждое слово. Включил зажигание, и вот уже машина снова мчится по автостраде.
Она вздохнула. Что правда, то правда. В этом сомнений нет. Но лучше бы он ей улыбнулся, ну дотронулся бы до нее, ну просто дал бы ей почувствовать, что любит ее.
Взглянула на него. Жесткий профиль. Выражение лица жесткое, беспощадное. И погода совсем испортилась. Ветер такой, что чувствуется, как их машину бросает. А метель такая, что и дороги не видно. Машина пошла медленнее – Джордан сбросил скорость. «Дворники» не успевали расчищать снег.
– Далеко еще? – спросила Лайэл.
– На следующем перекрестке будем съезжать.
Если на автостраде все замело, можно представить, что их ждет на проселочной. Когда съехали на Мб, выяснилось, что хуже и предположить было невозможно.
– Может быть, лучше переждать непогоду в какой-нибудь гостинице, – робко посоветовала Лайэл.
Он не ответил. Да уж, видно, ничто его не остановит, если он решил добраться до коттеджа в Озерах сегодня. Они проезжали в это время мимо каких-то построек. Промелькнула гостиница с яркой вывеской на ней, полузанесенный снегом гараж, остались позади коттеджи, в окнах которых в мягком золотистом свете угадывался домашний, теплый уют.
Проехали километра полтора и повернули налево. На повороте машина пошла юзом. Еще бы минуту, и они въехали бы в сугроб. Джордан подал назад, с трудом вывернул руль. Колеса бешено прокручивались, наконец зацепились – выехали! Какой смысл вот так пробиваться?! И как раз в этот самый момент сквозь снежную пелену вынырнули огни; они подъехали и остановились рядом с большим – вернее длинным – домом.
– Приехали! Рекомендую – коттедж «Барабан». Лайэл вздохнула с облегчением – ноги совсем затекли. Взяла сумочку.
– Подожди в машине минутку, – бросил, как приказал, Джордан.
А буря все свирепствовала. Джордан достал из багажника их вещи и перетащил в дом. Вернулся за ней. Ветер валил с ног. Снег буквально ослепил ее. Он крепко обхватил ее за талию.
Несколько метров они, наклонив головы, пробивались к крыльцу сквозь ледяной ветер.
Ураган, можно сказать, вдул их в прихожую. Джордан навалился на дверь, закрывая ее. Щелкнул замок. И тишина. Буря бесновалась уже за толстыми стенами. Они отряхнули снег. Сбили его с обуви, притоптывая на коврике у дверей.
Дом был одноэтажный и построен, как теперь принято говорить, с перетекающими объемами. Сразу за прихожей – большая комната, как бы гостиная и столовая одновременно. Перед весело мерцающим и потрескивающим камином внушительных размеров – собственно гостиная: диван, пара кресел, обтянутых дорогим набивным ситцем, продолговатый столик между ними. По обе стороны от камина специально сделаны ниши, в которых на полках – книги, телевизор, стереопроигрыватель.
Обеденный стол из темного дерева, стулья в стиль и сервант вдоль стены – это как бы столовая. Несколько секций отопления в глубине и несколько выделанных овечьих шкур на до блеска натертом паркете – вот, пожалуй, и все убранство.
Особое изящество этой комнате придавал потолок. Белого колера, как и стены, он был украшен замысловато переплетающимися дубовыми балками. Было заметно, что архитектор пытался из дерева соорудить нечто похожее на огранку бриллианта и, надо сказать, добился успеха.
За замысловатой каменной кладки решеткой укрывался уютный сет – стол и стулья – для завтраков. Дальше была кухня. Сразу налево четыре отполированные ступеньки вели в помещение с двумя встроенными шкафами и туалетными столиками между ними. Там же стоял огромный диван-кровать с двумя тумбами по бокам. Это была спальня. Оранжевого цвета шторы на окнах точь-в-точь повторяли обивку мебели по расцветке и фактуре. Дверь в глубине спальни была распахнута, и был виден жемчужно-серый кафель.
От машины до дома – всего несколько шагов, но снегу в туфли набилось порядочно, и Лайэл успела промочить ноги. Сняв туфли, она согревала ноги, сидя перед камином. Заметив, что Джордан смотрит на нее, сказала:
– Здесь славно. Чей это дом?
– Моих друзей. Я им объяснил, что медовый месяц хотел провести вдали от суетной толпы, и они с удовольствием одолжили мне это жилище.
Опять ей стало не по себе: что-то было в тоне Джордана вызывало непонятное беспокойство.
– А кто растопил камин и зажег повсюду свет?
– Миссис Смит. Она живет в соседней деревне. Они ей платят жалованье за то, что она приходит два раза в неделю прибираться. Она и мне предложила свои услуги, но я отказался. Незачем нас беспокоить.
Какое от служанки беспокойство? Наоборот. Ей, что ли, возиться с посудой и уборкой? Нет, наверное, он хочет быть с ней одной. И чтобы никого! А может, он не хочет, чтобы кто-нибудь сюда ненароком заглянул? Даже страшно. Какой-то опасный человек…
Нет, все-таки она полная идиотка! Нервишки сдают… Говорят, что после свадьбы с невестами такое случается. Но не до такой же степени?! Она спросила: