Спустившись с хайвэя на местную трассу, мы сверяемся с навигатором и мчимся к горам напрямую. Стайки домишек по обе стороны мелькают за окнами все реже и реже, а потом исчезают совсем.
Поднимаясь все выше по виражам серпантина, мы заезжаем в такую глушь, что я начинаю бояться, как бы на дорогу не выскочил какой-нибудь зверь. И хотя, согласно навигатору, до экопарка еще далеко, асфальт на дороге под нами кончается, а вот поймать на горной грунтовке провожатого — большая удача, и я пристраиваюсь в хвост к какому-то грузовику, перевозящему гравий.
Еще в самом начале пути я разрешила Китаэ-сан выпустить из переноски кота. И похоже, всю дорогу она так и прогладила его у себя на коленях.
— Ну как тебе? Вот они, твои горы… Видишь? — бормочет она у него над ухом.
Когда грунтовая трасса превращается в подобие звериной тропы, я останавливаю машину. Никакой дороги дальше навигатор не считывает, а красная стрелочка на экране показывает: поворачивайте назад.
Они долго молчат.
— Приехали, — несмело выдыхаю я.
И пока решаю, глушить ли мотор, Араи напоминает жене полушепотом:
— Слышь? Приехали…
— Угу, — отзывается она и продолжает обнимать Сансё, опустив голову, но не двигаясь с места.
— Может, вы ожидали чего-то другого? — поворачиваюсь я к Араи, извиваясь под ремнем безопасности.
Грустно улыбаясь, Араи качает головой.
— Смотри, Китаэ… Ты все решила, назад уже не повернуть.
— Да… Да, — повторяет Китаэ-сан, но так и не поднимает головы.
— Пойду проверю, что вокруг, — говорю тогда я и выхожу из машины. Но не успеваю захлопнуть за собой дверь, как все мое тело обволакивает холодный воздух, которым я еще и захлебываюсь, невольно вдохнув полной грудью. Влажный и липкий, этот холод целует кожу, чуть не впиваясь в нее. Затянув покрепче шнурки на кроссовках, я бормочу себе: «Вперед!» — и двигаю дальше по той же тропе.
Над головой не смолкают птицы. Видимо, щебечут, сидя на вершинах больших деревьев. Правда, где именно, я уже разобрать не могу. Конечно, я представляла себе холод в осенних горах. Но и подумать не могла, что, едва солнце скроется за верхушками деревьев, начнется такой колотун.
В высокой траве меж кустов и деревьев буйно цветут шалфей и горечавка. Видимо, на их листьях еще осталась влага, — я замечаю, что промочила ноги, и возвращаюсь к машине.
Араи, похоже, отчаянно пытается успокоить супругу. Издалека, хотя и с трудом, я различаю, как Китаэ-сан все прижимает к себе кота, не желая поднимать голову, а муж, тряся головой, все пытается в чем-то ее убедить.
Ну, а я в душе все надеюсь, что кто-нибудь из нас сейчас скажет: «Ладно, поехали домой!» Выжить в горах бедняга Сансё не сможет просто никак. Теперь, на каменных склонах, я убедилась в этом окончательно. Бросить его на ступеньках храма было бы гуманней — все какая-то надежда. Но Китаэ-сан сказала: «Если оставим на улице, его задавит машина». Что поделаешь, если в детстве ей пришлось наблюдать, как соседскую кошку размазало колесами автомобиля…
Слушая, как Китаэ-сан повторяет, как мантру: «Горы — наше спасение», я и сама понемногу уверилась в том, что Сансё отлично приспособится к дикой жизни. Но если подумать трезво — это же бесполезно. Ничего не выйдет вообще.
«Если уж кого и засылать в горы для выживания, так моего мужа!» — думаю я, вспоминая, как тот буквально переродился, оказавшись на склонах древнего Мачу-Пикчу.
Стараясь не поскользнуться меж деревьев, я возвращаюсь к автомобилю и вижу, что рядом на пеньке сидит Китаэ-сан с кошачьей переноской на коленях.
— Ну, как Сансё? — спрашиваю я. Неужто муж уговорил ее?!
— Сансё? Н-ну… Он на удивление спокойный.
Проговорив это, она расстегивает на крышке у переноски длинную молнию и через тонкую нейлоновую сеточку подглядывает внутрь.
— Сансё! — подзывает она. Кот шипит, задирая голову. — Ну, видишь? Это горы… Го-ры! Твой новый дом. Можешь пи́сать везде, где душа пожелает… All-You-Can-Pee, представляешь? Везет же тебе!
Уши Сансё нервно дергаются, а осторожный взгляд начинает перескакивать с места на место. Так он выжидает несколько секунд, а затем резко бросается вверх и вырывается из проема верхней половиной тела наружу.
Сейчас убежит! — пугаюсь я, но Китаэ-сан тут же хватает беглеца за голову и запихивает обратно в темницу.
— О нет, о нет, о нет… — причитает она, качая головой, того и гляди разрыдается.
Почему бы нам просто не поехать назад?! Слова эти подступают к самому горлу, но я все-таки умудряюсь сдержать их. Сказать — дело нехитрое. А дальше-то что?