– Что вы здесь делаете? Вы шпионили за мной?
– Мне стало скучно в Фалмуте, и я решил проехаться по окрестностям, полюбоваться видами – вдруг они здесь лучше. – Он иронически улыбнулся и сказал, глядя прямо Ровене в глаза: – И я счастлив доложить вам, что тут они и в самом деле гораздо прелестнее.
– Жаль, что вам нечем больше заняться, кроме как пялиться на женщин.
– О, поверьте, я нашел бы себе огромное количество дел, если бы не вынужден был ждать, пока ваш отец заплатит мне долг. Так что, пока у меня есть свободное время, не могу придумать ничего лучше, кроме как провести его в обществе очень привлекательной юной леди.
– Значит, вы не только человек, который с непонятным упорством пытается разрушить жизнь моего отца, но вдобавок еще и повеса и волочитесь за всеми юбками, что встречаются у вас на пути!
Сирл устроился поудобнее, и вновь ленивая улыбка расползлась по его лицу.
– Не обращайте на меня внимания. Я просто много говорю. Вы должны меня извинить – я слишком долго был в плавании и забыл, как следует себя вести, когда находишься в присутствии леди. Мне понадобится некоторое время, чтобы снова привыкнуть к манерам, присущим цивилизованному джентльмену.
Во взгляде Ровены мелькнуло плохо скрытое раздражение.
– Тогда привыкайте к ним в присутствии какой-либо другой, ни о чем не подозревающей женщины. В Фалмуте полно девиц, готовых слушать вас открыв рот. Уверена, вы непременно отыщете себе подругу по вкусу. Или, возможно, уже отыскали.
Он тихо рассмеялся:
– Джентльмен никогда не должен говорить таких вещей, но… я с огромным удовольствием провожу время с вами, Ровена. Мне бы хотелось узнать вас лучше. Кроме того, нам нужно обсудить, как ваш отец собирается разобраться с долгом.
– Что бы он ни предпринял, это исключительно его дело.
– И ваше. Мне ненавистна мысль о том, что вы вынуждены выйти замуж ради того, чтобы он расплатился со мной. Вы стоите неизмеримо больше, чем любой долг.
– Мистер Сирл, вы совершенно очевидно лишились рассудка, если считаете меня чем-то вроде компенсации за ущерб, который причинил вам мой отец.
– Но ведь так оно в точности и есть. Чтобы выбраться из этой передряги, он продаст вас с потрохами тому, кто предложит наибольшую цену, а вы и «ах» не успеете сказать.
Ровена сжала зубы и сверкнула глазами. Из них будто вылетели искры.
– Попрошу вас не оскорблять моего отца. Мы с ним можем ссориться и кричать друг на друга, как заклятые враги, но, когда дело идет о семейной чести, он может рассчитывать на мою абсолютную преданность. Я встану рядом с ним против всего мира, если потребуется. Так что браните его перед другими, если уж вам так не терпится, но только не передо мной.
Тобиас закрыл рот. Очевидно, он сильно задел ее чувства, потому что теперь у нее был разгоряченный вид и она не могла остановиться и закончить этот разговор.
– Вы не знаете его, – продолжала она. – Представления не имеете, что это за человек. Когда он был моложе, то обладал железной выдержкой, упорством и целеустремленностью, какую мечтает выработать в себе любой, кто выбрал своей участью и долей море, и не важно, насколько велико его дело и как сильно он хочет в нем преуспеть. Так вот, мой отец имел эти качества от рождения, потому что в его жилах течет корнуолльская кровь, кровь людей, не знающих страха и сомнений, тех, кто будет сражаться за свой кусок земли до тех пор, пока его на нем не похоронят. Но с тех пор, как он вернулся домой калекой, что-то внутри его словно бы съежилось и умерло.
Я видела, как его покидает дух борьбы – сила, страсть… словом, то, что все эти годы толкало его вперед. А с этим иссякли и наши средства к существованию. Наш дом рушится, словно карточный домик, мистер Сирл, но я не допущу, чтобы наша семья лишилась своего угла, чтобы мы вынуждены были выживать, как последние нищие. Не важно, в чем вы его обвиняете. Я уважаю своего отца и не обману его, связав свою жизнь с таким, как вы.
Пару минут Тобиас серьезно обдумывал ее слова, затем встал и надел шляпу. И посмотрел на нее сверху вниз – как обычно, чуть насмешливо, но прямо.