Во время венчания жениху и невесте вручали «лепешку с цыпленком» (Горж), орнаментированную отпечатками соломы, или «лепешку для невесты», покрытую отпечатками веретен (Клуж), а посаженые родители держали над их головами калач с воткнутой в него свечой. В этих ритуалах наблюдаются и признаки культа женского начала.
В некоторых селах во время венчания происходил обмен кольцами, сплетенный с символами культа плодородия: они лежали в блюде засыпанными пшеницей или рисом. Зачастую обмен кольцами заменялся более древним ломаньем женихом и невестой калача, бубликов или лепешки.{501} Затем священник давал три раза молодым и кумам отпить вина из одного стакана и откусить от куска хлеба, обмокнутого в мед (в р-не Сомеша),{502} что должно было символизировать вечную любовь и нерасторжимое единство молодых.
Во время венчания жених и невеста стояли на подстилке, с которой также был связан ряд примет. Верили, что тот из молодых, кто первый поставит ногу на подстилку (Хунедоара) и наступит на ногу партнеру (Тимишоара), будет главенствовать в семье. Под подстилку клали монеты, которые должны были, по народным поверьям, обеспечить молодым богатую жизнь.
Невеста во время венчания (Тимишоара) держала во рту серебряную монету, чтобы не родился преждевременно младенец и чтобы с мужем говорить звонким, «серебряным» голосом. С этой же целью после венчания невеста брала в руку веревку церковного колокола. В конце венчания в селах и городах было принято бросать в толпу мелкие монеты, фрукты, орехи, фисташки, сухой хмель, зерна риса, ячменя и т. д. Этот обычай был призван обеспечить изобилие всем участникам свадебной церемонии.
При возвращении участников свадебной церемонии из церкви также выполнялись магические обряды, связанные с культом плодородия. Лошади, впряженные в свадебные телеги, были увешаны калачами, которые поступали в качестве платы лицам, управлявшим животными. На дороге перед молодыми выливали воду из ведер, в особенности когда проезжали или проходили мимо колодцев (Северо-Восточная Румыния). Иногда родня жениха ограничивалась встречей молодых с ковшом воды у ворог, причем жених или посаженый отец бросали в ковш монеты: выкуп за встречу (Трансильвания).
В момент возвращения молодых из церкви в дом жениха (Хунедоара) перед входом ставили сосуды: с водой и зерном. Молодая разбрасывала вокруг себя зерно, приговаривая: «Дай бог счастья!». А ворничел приглашал участников церемонии вымыть руки. Гости подчинялись, а молодая окропляла их водой; остаток молодые из ушата выливали в саду у дерева и здесь же зарывали монету, трижды обойдя это дерево,{503} веря, что рост дерева обеспечит процветание молодой семье.
После венчания молодые обычно направлялись в дом мужа, где их осыпали зернами пшеницы, монетами, выливали к ногам воду. У скотоводов (Бран) в момент прихода на голову молодой клали хлеб и овечий сыр. Все это должно было обеспечить новобрачным благосостояние. На пороге дома молодых встречала свекровь с двумя бокалами вина. По обычаю, молодая отпивала из обоих.{504}
После венчания тесть и теща начинали называть парня ginere («жинере») (зять, от латинского giner — «жинер»), а свекор и свекровь называли невестку noră («норэ») (от латинского nurus — «нурус»).{505} Молодая принимала фамилию мужа.
Застолье — кульминационный этап свадьбы — обычно называлось «большой стол» (masa mare — «маса маре»), но также «ужин» (cină — «чинэ» — в Банате), свадебный пир (pripoi — «припой» — в Северо-Восточной Румынии).{506}
Предварительным этапом большого стола был отдельный дневной пир холостой молодежи. Это застолье устраивала семья молодого, а руководили им посаженые родители, которые собирали от участников дары для молодых. От парней они получали калач (Молдова).
Свадебные пиры начинались отдельно еще в субботу вечером у родителей невесты, у посаженых родителей, но, когда молодая приходила в дом молодого, его родители устраивали общий, особенно торжественный праздничный пир, на который приглашали своих гостей, родителей невесты с их гостями, а также посаженых родителей с их гостями. Большой стол начинался вечером в воскресенье и продолжался до понедельника.
Пиршества у родителей невесты, посаженых родителей собирали обычно по нескольку десятков гостей, в «большом же столе» число участников доходило до нескольких сотен. Поэтому для приема гостей обычно устраивали легкие, украшенные внутри шатры из жердей и досок.