В XX в. перевоз приданого в дом жениха на телеге перестал быть составной частью свадебного ритуала, приданое нередко стали перевозить после уборки урожая и много позднее свадьбы. Однако в ряде мест, если девушка выходила замуж в другое селение, приданое все еще по старому обычаю везли на открытой повозке. Если жених и невеста из одной деревни, то детям запрещали задерживать повозку, иначе, как считали, новобрачным не будет счастья. Повозку же, приехавшую из другого селения, не пропускали, пока жених не заплатит выкуп.{78}
В подготовке к свадебному торжеству принимали участие не только родственники, но и все приглашенные, особенно ближайшие соседи. Они приносили посуду, столы, скамьи, молоко, масло, сметану, яйца для приготовления свадебного угощения, украшали помещение. Все это свидетельствует о том, что свадьба рассматривалась в то время не только как личное дело самих брачащихся и их семей, но как дело общественное.
К концу XIX — началу XX в. гражданский брак укоренился настолько, что в областях с протестантским населением многие уже и не венчались в церкви, так как венчание обходилось вдвое дороже гражданской регистрации. Особенно это касалось представителей средних и низших слоев общества; закону это не противоречило. Однако в конце XIX в. правительство, не желая осложнений с церковью, недовольной таким положением, оказывало давление на находящихся на государственной службе чиновников, понуждая их к венчанию. У населения католического вероисповедания венчание в церкви было обычным после гражданской регистрации брака.{79}
Наиболее предпочтительным для свадеб считалось время после уборки урожая и забоя скота (последние недели перед рождественским постом — адвентом), масленица в широком смысле (т. е. от дня трех королей до «пепельной среды»; в дни собственно масленицы свадьбу устраивать не рекомендовалось) и время после пасхи, хотя не всегда строго придерживались этих сроков (особенно при повторном вступлении в брак). Не рекомендовалось выходить замуж и жениться в мае и в двенадцатидневье (между рождеством и днем трех королей), а также под знаком Рака. Большое значение придавалось фазам Луны: в Бранденбурге, например, считали, что если свадьба состоится в полнолуние, то новобрачные будут жить в достатке.{80}
До конца XIX в. наиболее благоприятными для свадеб днями считали вторник и четверг. Вторник (Dienstag) связан с древнегерманским богом Циу и на алеманском диалекте звучит как Ziischdig (Ziustag). Так как этот бог считался покровителем тинга (народного собрания), он получил прозвище Тинксус (Tinxus). От этого названия вторник стал называться на севере Германии Dingstag, а затем Dienstag. Это обозначение вошло в литературный язык и вытеснило Ziustag. Четверг (Donnerstag) посвящен богу грозы Донару, являвшемуся также покровителем свадеб. На севере Германии, особенно в областях, куда христианство проникло позднее (например, у саксов), традиционным свадебным днем считалась пятница (Freitag). Название пятницы указывает на связь с древнегерманской богиней любви Фрией (Frija).
Церковь запретила устраивать свадьбы в пятницу по той причине, что в пятницу был распят Христос. Однако на севере Германии вплоть до начала XX в. свадьбы все же устраивались и в пятницу, и в четверг: где избегали пятницы, там справляли ее в четверг, и наоборот. Кое-где свадьбу праздновали как в понедельник, так и в среду (особенно вдовые, вновь вступавшие в брак), но преобладали все же вторник и четверг.{81} Продолжительность свадьбы в прошлом достигала недели, и лишь к концу XIX в. сократилась до одного-двух дней.
Выбор дня свадьбы и ее продолжительность нередко зависели от социального положения брачащихся. В XX в. в имущих слоях Кёльна в качестве свадебных дней фигурировали вторник, четверг и суббота, а в бедных семьях — утро воскресенья.{82} В Берлине в кругу средних слоев свадьба обычно справлялась в субботу (польтерабенд — в четверг) и длилась один день. В городах в рабочей среде свадьбу чаще стали праздновать в ранние часы (до полудня) воскресенья.{83}
Само название свадьбы Hochzeit, буквально «высокое время», свидетельствует о том, что народ рассматривал это событие как праздник, как своего рода кульминацию в жизни человека. В сельской местности в крестьянской среде долго придерживались обычая локальной эндогамии, особенно если за невестой давалась в приданое земельная собственность; сельская община старалась, чтобы земля не уходила в собственность чужаков. Так, в середине XIX в. на северо-западе Германии, например в Вестервальде, нередко все жители села были однофамильцами. В конце XIX — начале XX в. этой традиции уже не так придерживались, однако местами она еще сохранялась. Жених, если он был из другого селения, испытывал определенные трудности при посещении невесты: местные парни преграждали ему дорогу, требуя выкуп, иначе он мог подвергнуться даже избиению.{84}