В некоторых местностях, между Лехом и Изаром, невеста перед отъездом из дома шла прощаться со скотом и кормила лошадей посоленным и окропленным святой водой хлебом с вербными почками, после чего она трижды обходила повозку и разбивала тарелку о заднее колесо телеги. Затем под музыку вместе с браутфюрером садилась в повозку, свадебный поезд отправлялся к дому жениха, где также играл оркестр, и уже оттуда в церковь.{90} Если в церковь шли пешком (а на юге Германии так чаще и было), то свадебное шествие обычно открывали мужчины, прежде всего почетные лица: жених, браутфюрер, посаженый отец, дружка и «хеннеклеммер», за ними шли женщины, предводительствуемые невестой и ее подружками (Kranzljungfer; прежде подружка была одна, в середине XIX в. — четыре — шесть), посаженой матерью и остальными родственницами и гостями в соответствии со строгим этикетом. Иногда невесту сопровождал особый дружка, вооруженный мечом. В некоторых местах, наоборот, впереди шли женщины, за ними мужчины; почетные свадебные лица не возглавляли, а замыкали процессию. Матери брачащихся (иногда и отцы) при венчании, как правило, не присутствовали. В Швабии мать невесты весь первый день свадьбы не показывалась.{91}
Венчание в Баварии происходило во вторник, в 10 часов утра. Вообще в Германии было принято, чтобы венчание происходило до 12 часов дня, при усиливающемся свете. Полагали, что это будет способствовать возрастанию счастья в браке. В Кобурге, например, строго за этим следили, и если почему-либо венчание задерживалось, то часовые стрелки на церковных часах переводили назад.{92}
Когда свадебная процессия подъезжала к церкви, колокола переставали звонить, и все входили в церковь. Прежде во многих местах браутфюрер имел при себе меч и жезл. Перед входом брачащихся в церковь он чертил на пороге три креста. В Бранденбурге подружки несли горящие свечи. Все это было направлено на оберег молодых.{93} После венчания, если у новобрачных не было в живых кого-то из родителей, они шли прямо на кладбище к их могиле и окропляли ее святой водой. Там браутфюрер от имени новобрачных вел беседу с умершими, приглашая их в гости и прося благословения, а затем уже все отправлялись в дом, где гостей ждал свадебный обед.
На севере Германии (например, в Брауншвейге) перед тем, как молодым отправиться в церковь, в доме отца невесты собирались гости с ее стороны, затем прибывали гости жениха, предводительствуемые браутфюрером, обычно братом жениха или каким-либо другим его близким родственником.{94} Остановившись посередине гумна (Diele в нижнесаксонском доме), он обращался к собравшимся с заявлением, что жених поручил ему требовать выдачи невесты, затем подходил к десселю (вертикальному столбу посередине больших ворот в нижненемецком доме) и ударял по нему палкой так, что от нее отлетали щепки, восклицая при этом: «Я требую для моего брата его невесту в первый раз» (Ik êschere mînen brô’er sîne brût ton ersten male). В доме раздавались ликующие крики, а музыканты играли туш.
Браутфюрер повторял все это еще два раза, так как не получал невесты по первому требованию. В третий раз он говорил: «Я в третий раз требую для моего брата его невесту, именем бога заставьте ее прийти» (Ik êschere mînen brô’er sîne brût ton dridden mâle, nû’lât’ se herkômmen in Goddes namen). По старому обычаю при передаче невесты в очаге гасили огонь, в конце XIX в. браутфюрер бросал в него щепки своей палки. Иногда при этом он переламывал свою палку пополам, что, возможно, символизировало переход невесты в другую семью. Когда отец невесты передавал ее браутфюреру, тот танцевал с нею тур, и все отправлялись в церковь, перешагивая через упавший дессель.
Р. Андрее напоминает, что число «три» — священное и что в «Саксонском зерцале» говорится о том, что три удара топором означали заключение торговой сделки. Три удара палкой, по его мнению, свидетельствуют об остатках договорного характера брака. Свадебное шествие в Брауншвейге в конце XIX в. открывали музыканты, за ними следовали жених и невеста или сначала невеста, сопровождаемая отцом жениха и одним из старейших родственников, за ней подружки. Затем шли жених с отцом невесты, а за ними — парами остальные гости. В некоторых местах в церковь гости отправлялись гуськом, а обратно парами. На пути в церковь повсюду дорогу свадебной процессии преграждали дети, а часто и взрослые, натягивая поперек дороги веревку или цепь. Жениху и его свите приходилось выкупать проезд. Было желательным, чтобы на пути брачащихся встретился мальчик, тогда, по-видимому, у них будут рождаться мальчики.