— И он терпит? — удивилась Райве.
— А что делать? — Инара обернулась, увидела возмущенное выражение лица авийянки и весело рассмеялась. — Тиран — гений! У нас потери минимальные в каждом сражении, отношения в личном составе нормальные, а в иных армадах не так… совсем. Например, в Арейской там, чем дальше от Теяры, тем меньше соблюдаются законы, а адмирал Саер, и вовсе… сам нарушает. — Девушка погрустнела, но тут же весело продолжила. — А правда, что ты дочь фасиха и всегда жила в гареме?
— Правда, — отозвалась Райве.
— И у тебя всегда были слуги?
— Да, — еще тише произнесла авийянка.
— Дааааа, — протянула Инара, — а вот сейчас ты будешь драить полы вонючего хранилища… Что-то сильно он на тебя злой.
На встречу им двигались рядовые в таких же зеленых формах как и у самой Райве и в хорошенькой головке возник коварный план.
— А вот и не буду, — шепнула Райве, — не буду драить грязное помещение с кучей насекомых!
— Эээ, — протянула Инара, — а кто будет?
— Они, — спокойно ответила авийянка, вновь возвращаясь к науке, которую в нее вбили с детства.
Лейтенант Алонски, капитан Сердас и боцман Далера стояли на стреме и нервно курили.
— И как она это делает? — удивленно выговорила Лина, заглянув в помещение, где десяток рядовых вручную драили стены, пока Райве и Инара раскатывали на окто-мойках скорее просто ради развлечения, чем с желанием вымыть пол.
— А черт ее знает, — Ольхеа затянулась, — главное чтобы Тиран не заявился раньше времени.
— Не заявится, — капитан затушила сигарету, — Вейнер сейчас ест, потом будет проверять корабли, потом у него тренировка, потом…
— Не заявится, говоришь?! — внезапно напряженно прошипела боцман и рванула в хранилище.
Лейтенанту и капитану оставалось лишь натянуто улыбнуться появившемуся в конце коридора адмиралу.
Айрон был доволен собой и событиями. Вообще последние события казались ему знатным подарком судьбы, причем все — от строптивости Райве, до наказания части женского состава. Одним выстрелом он убил двух зайцев, как сказали бы древние: С одной стороны наказал женщин за то, что посмели так подумать о собственном руководстве и высказать мысли вслух, с другой — на его кораблях все равны, и наказание женского состава свидетельствует о равном отношении к полам… а то после последней битвы его негласно обвиняли в излишней мягкости именно к лейтенанту Алонски.
Сама очаровательнейшая в своем искреннем смятении Ольхеа, в компании капитана Сердас откровенно бледнела под его насмешливо-проницательным взглядом. Да, он мог пожалеть свою давнюю любовницу за какие-то мелкие огрехи, но прилюдное неповиновение прощать нельзя… невыполнение наказания так же. Впрочем, судя по натянутым улыбкам эти интриганки еще на что-то надеялись.
— Лейтенант Алонски, капитан Сердас, прохлаждаемся и отлыниваем от работы? — бодро вопросил адмирал подойдя к военнослужащим.
— Адмирал Вейнер, — зачем-то произнесла лейтенант и взглянув за адмирала, выдала еще более натянутую улыбку.
В этот момент за спиной Айрона приоткрылась дверь, из нее выглянула растрепанная головка Райве и одними губами девушка прошептала: «Отвлеки его!».
Как выполнить сие задание Ольхеа не представляла, а взгляд адмирала, направленный на нее, становился все более насмешливым и лейтенант решилась на действия:
— Адмирал, давно хотела поговорить с вами! — начала лейтенант Алонски.
— Я вас слушаю, — завораживающим шепотом ответил Айрон, искренне наслаждающийся ситуацией.
От подобного тембра адмиральского голоса и капитан и лейтенант утратили дар речи. Но собравшись с силами, Алонски продолжила:
— Это личный разговор и… мне хотелось бы побеседовать наедине…
— Совсем-совсем наедине? — с намеком произнес Айрон, делая шаг к лейтенанту и недвусмысленно наклоняясь.
Впрочем, позволил он себе только этот доверительно-интимный жест, не заходя дальше.
— Сссовсем… — растерявшись, ответила Ольхеа.
— Не могу, — все тем же волнующим шепотом сообщил Айрон, — я теперь женат, знаете ли…
— Зззнаю, — как зачарованная ответила лейтенант Алонски и сморозила откровенную глупость. — А ваша жена не против!
— Знаю, — в свою очередь ответил Айрон, — воспитание, знаете ли… привыкла она к гаремам. Но… мы-то с вами разумные и цивилизованные люди и не поддадимся тлетворному влиянию авийских обычаев. Правда?