Все как эхо повторили:
И нечего косить под дурачка!А Дабиб продолжила:
Мой милый друг, пора и повзрослеть бы, А ты бросаешь камешки с обрыва В компании таких же лоботрясов. Найди себе достойное занятье И нечего косить под дурачка!И все повторили:
И нечего косить под дурачка!После чего последовал третий куплет:
Эй, обращаюсь я к тебе, мужчина! Смотрю, умаялся совсем ты от безделья! Тебе не объяснили, чем заняться? Но ты и сам способен догадаться!И женщины отозвались хором:
И нечего косить под дурачка!Но, видимо, все предвкушали продолжение: повсюду вокруг Эл-Ит видела сердитые, возбужденные озлобленные, покрасневшие женские лица, и вот вся компания подхватила слова и запела их вместе с Дабиб:
Мой милый юноша, ну разве так ведут себя в постели! Ну почему ты так медлителен и глуп? Ведь я тебя учила прошлой ночью! Уж постарайся угодить любимой!И следующие слова все прошипели очень выразительно:
И нечего косить под дурачка!Затем снова солировала Дабиб:
Хоть раз взойди на горную вершину Спеши, мой друг, ведь жизнь так коротка! А ты лениво бродишь по долине, Таков твой обычай — Косить под дурачка! Есть в мире нечто, что должны мужчины сделать, Спасти всех женщин, и детей спасти. Мы так хотим в тебя, мужчина, верить, Смотри, обманешь — в жизни не простим! — И нечего косить под дурачка! А если ты мужик лишь по названью И приложить не хочешь ты старанья, Ленивое, пугливое, чванливое созданье…И теперь зашипели уже все женщины вместе, в угаре злобы и горечи:
Ну что ж, тогда коси под дурачка! Отлично, коси под дурачка! Давайте вместе все косить под дурачка!И когда красивый нежный голос Дабиб умолк, все вскочили на ноги, но не ринулись, как до сих пор, в центр зала, а выбежали на улицу. А Эл-Ит и Дабиб — за ними. За зданием находился двор, окруженный низкими постройками. Отсюда горы было видно полностью — от подножия и до самых высоких вершин. Яркие звезды испускали синий свет, но на востоке небо уже стало золотым. Так что нависшие над горизонтом горы казались светящимися изнутри, а их вершины чуть-чуть не доставали до зенита. Женщины разбрелись по всему двору, стояли, с напряжением вытянув шеи, некоторые шатались и дрожали от физического напряжения, другие шепотом ругали себя за неспособность, а некоторым, как всегда, помогали стоящие рядом. И на этот раз все простояли намного дольше, чем внутри зала, мужественно боролись с собой, чтобы как следует закинуть голову, чтобы хорошенько рассмотреть эти чудесные горы, а горы почти плавали в голубой дымке, увенчанные облаками, хотя на самом деле это были снежные шапки.
Эл-Ит плакала, как все, но по другой причине — она просто не могла поверить, что тоже вынуждена поддерживать голову, сцепив обе руки. А потом все женщины одновременно опустили головы — позволили им упасть на грудь. Глазам Эл-Ит представилось удивительное зрелище: из лежавшей у стены груды тяжелых металлических шлемов некоторые, преимущественно молодые дамы взяли по одному и нацепили их себе на голову. О тяжести и неудобстве этих изделий можно было судить по тому, каких усилий стоило этим бедным существам вертикально держать головы в шлемах. И они старались смотреть вперед, в горизонтальном направлении, напряженными глазами, полными слез. Они смотрели на Эл-Ит с такой тоской. Все стали быстро подходить к ней и шептать: «Эл-Ит, помоги нам. Помоги нам, Эл-Ит», — а потом, с той же внезапностью, которая, как она уже поняла, была вообще характерна для них, вдруг стали выбегать со двора по двое, по трое, а одна женщина, взобравшись на низкую крышу, была вроде как наблюдателем и звала очередную партию на выход, когда считала, что опасности нет. Эл-Ит и Дабиб ушли последними, и предрассветный ландшафт, расстилавшийся вокруг, уже был пустынным, — так бесследно растаяли женщины в утренней полумгле. Но Эл-Ит увидела одну девушку, та руками поддерживала голову в тяжелом шлеме в вертикальном положении, плакала и ругалась, но, пошатываясь, шла вперед. И до идущей вслед за ней Эл-Ит донеслись слова: «Помоги нам, Эл-Ит…»
— А теперь — припустим, — Дабиб говорила в своей обычной манере, спокойно и уверенно.
И они обе пошли обратно тем же путем, каким пришли сюда, стараясь не попадаться встречным на глаза, а когда им встречались стада, они пробегали между животными. По пути Дабиб, задыхаясь, делилась с королевой Зоны Три разного рода информацией, например, объясняла, что этот ритуал проводится четыре раза в год. «Чаще в разных местах — у нас хватает заброшенных крепостей и фортов, а больше просто негде!» Она рассказывала, что мужчины, конечно, знают, что женщины проводят что-то такое, но не мешают. Они воспринимают этот ритуал как предохранительный клапан. «Ну а если хоть одна нарушит обещание и проговорится мужу, представляешь, что ее тогда ждет? Никто из нас не рассказывает о том, что мы снимаем карательные шлемы и втайне смотрим на горы. Ни одна! Потому что все знают — мы убьем предательницу… видишь ли, это в наших интересах — потому что мужчины очень давно не вспоминали о своих обязанностях…».