— Да, доброй ночи, Бен. — Лаура отметила, что прошла достаточно большая пауза, прежде чем секретарь добавила: — Доброй ночи, Кристи. Добро пожаловать домой.
— Спасибо. Доброй вам ночи, мисс … э…мисс Датчер.
— Вы можете называть меня просто Пруденцией, дорогая. Я даже настаиваю на этом. — Секретарша весело засмеялась. — Ведь я провожу столько времени рядом с вашим отцом, что превратилась практически в члена семьи.
Глаза Кристи погрустнели, когда за секретаршей закрылась дверь. Казалось, она вспомнила о чем-то неприятном. Через мгновение девочка стряхнула с себя грусть, откинула со лба жесткие пряди лиловых волос и радостно улыбнулась отцу.
— Есть хочу! — воскликнула она. — Веди нас на кухню. Ни минуты промедления. Мне необходимо хоть что-то съесть, пока я еще не упала в голодный обморок.
Кристи и ее отец непрерывно разговаривали, пока Лаура готовила соус для спагетти и резала зеленый салат.
— Я уже напал на твой след в прошлом году, — рассказывал дочери Беннет. — Нанятые мною агенты узнали, что ты находишься в Англии в частной школе, и я сразу же вылетел туда. Но директриса сообщила мне, что ты уехала за два дня до моего появления и что она не имеет ни малейшего представления, куда твоя мать могла тебя увезти.
— Мы поехали в Париж, — сумрачно ответила Кристи. — А после этого на Ривьеру. Это была жуть. Я догадалась, что ты узнал про школу. Мать уволокла меня так поспешно, что я даже не успела как следует попрощаться с подругами.
Лаура расслышала боль в голосе Кристи, и отец девочки тоже, видимо, уловил ее, так как в знак утешения стиснул дочери руку и поспешил задать другой вопрос:
— Ты согласилась поехать учиться в чужую страну? Ну, и как там все было?
— Знаешь, там часто шли дожди, школьные форменные платья были очень колючими, а еда ужасной, зато уроки — клевые и девочки просто чудо. А некоторые учителя вообще просто обалденные. Вот там я и научилась делать такую прическу, пользоваться косметикой и все прочее.
— В английской частной школе? — воскликнула Лаура, ставя миску с салатом в центр стола. — Так ты научилась красить волосы в лиловый цвет в частной школе для девочек в Англии?
— Точно. Большинство девочек там подражали панкам, а по выходным мы могли одеваться так, как нам нравится. Учителей не слишком волновало, какие мы делаем прически, если у нас все в порядке с уроками и нет серьезных нарушений дисциплины. Почти все мои подруги ходили с розовыми волосами, но только вот наши школьные платья были зелеными, и я подумала, что лиловый цвет тут будет более уместным — и выйдет просто полный абзац.
— Определенно абзац, — слабым голосом согласилась Лаура.
Существовавшие у нее до этого представления о жизни в британской частной школе претерпели довольно сильные изменения, и все-таки ей трудно было представить, как коридоры с дубовой обшивкой наполняются ордами учениц, волосы которых сияют всеми цветами радуги. К уже стоявшей на столе еде она добавила масленку и ломти разогретого французского хлеба.
— Вот, Кристи, это поможет тебе дожить до той минуты, когда спагетти будет готово.
Кристи помыла руки прямо на кухне, а затем набросилась на еду с такой жадностью, что Лаура могла бы испугаться, если бы не привыкла к своим племянникам того же возраста, которые со столь же устрашающей скоростью поглощали невероятные порции пищи. «Как мощные бульдозеры, расчищающие место для строительной площадки», — с улыбкой подумала она. Затем Лаура поставила на стол блюдо со спагетти и ананасным соусом. Кристи в полном восторге закатила глаза, а смеющийся взгляд Беннета Логана внезапно встретился поверх головы дочери с глазами Лауры. Ей показалось, что искорка смеха из его необыкновенных синих глаз угодила прямо в нее и согрела душу.
— Да вы просто повар высшего класса, — похвалил он, глядя, как Лаура раскладывает щедрые порции спагетти, острого соуса и золотистого расплавленного сыра. — Мне никогда не понять, как два человека могут следовать одинаковым инструкциям, изложенным на упаковке замороженного продукта, и получать два абсолютно разных результата. У меня всегда получается несъедобная гадость, обгоревшая по краям, но с замороженной серединой.
— Хоть вы и не произнесли это вслух, но, видимо, намекали на то, что у меня особый талант, присущий только женщинам. Беннет усмехнулся.
— Я не такой человек, чтобы бросаться подобными замечаниями, даже если они и пришли мне в голову.
Кристи перестала есть и выпила стакан молока, потом отодвинула от себя тарелку.
— Ах! — воскликнула она с трагическим выражением на лице. — У меня в животе не осталось места для второй порции.
— Пожалуй, лучше, если ты не будешь сегодня объедаться, — успокоил ее отец. — Почему бы нам не встать завтра утром пораньше и не испечь целое блюдо оладий?
— С кленовым сиропом?
— И с джемом тоже.
— Предложение кажется мне просто замечательным. — Кристи снова зевнула, затем робко улыбнулась отцу. — Теперь мне хочется лишь одного — принять очень горячий душ и завалиться спать. Разве не замечательно думать о том, что завтра в нашем распоряжении будет весь день и что мы проведем его вместе?
— Просто сказка, — согласился Беннет, крепко пожимая ей руку. — Я скоро приду к тебе, милая, чтобы пожелать спокойной ночи Ты не забыла, где находится твоя комната? Наверху в конце коридора, а потом…
— Потом первая дверь справа, — торжествующе договорила Кристи. — Ты видишь, папа, я никогда не забывала тех каникул, которые провела тогда у тебя! Я даже помнила, что ты всегда приезжаешь в Денвер в мае, во время перерыва в съемках «Империи». — Она отнесла грязную посуду в раковину, затем улыбнулась Лауре, но глаза ее были уже совсем сонные.
— Спасибо за то, что вы помогли мне отыскать моего отца. Как вы думаете, может, вы смогли бы в выходные сходить со мной поесть пиццу? Тут прямо за углом было потрясное место.
— С огромным удовольствием, — согласилась Лаура. — Однако, прежде чем ты пойдешь спать, Кристи, у меня к тебе остался последний вопрос. Как мне связаться с твоей матерью? Ты, вероятно, думаешь, что она сейчас не беспокоится, но скорее всего ошибаешься, и мой долг сотрудника полиции известить ее о том, что ты в безопасности. Ты обязана мне сказать, как с ней связаться, таков закон.
Кристи быстро взглянула на отца, снова отвела взгляд, ничего не сказав.
— Моя мать в Нью-Йорке, — призналась она в конце концов. — Она собиралась пробыть там еще неделю, и я знаю, что она не беспокоится обо мне, потому что думает, что я нахожусь у подруг на озере Тахо.
— А твои подруги? Уж они-то наверняка гадают, где ты?
— Нет, потому что думают, что я в Манхэттене с матерью, а в их домике нет телефона, так что никто и не договаривался звонить друг другу. Честно говоря, я долго все обдумывала, старалась устроить так, чтобы никто не смог забить тревогу, но вы, если хотите, можете позвонить матери домой и убедиться, что ее там нет. Она живет на Санрайз-драйв в Гринакре, а номер телефона 555-1212. Я предполагаю, что в Нью-Йорке она могла остановиться в «Плазе», но не уверена. Мне она не сказала, куда поехала.
Лаура молча записала всю эту информацию. Мать Кристи крайне небрежно относилась к своим обязанностям опекуна, и все же было приятно узнать, что эта женщина не провела всю прошедшую неделю, яростно названивая в пустой дом и воображая самые страшные картины того, что могло случиться с дочерью.
Лаура спрятала записную книжку в карман. — Спасибо за информацию, — сказала она, улыбаясь при виде сытой сонной Кристи. — Доброй ночи, юная леди. Поскорей беги в постель, пока не заснула на ходу. Я постараюсь не задерживать твоего отца больше, чем на несколько минут.
— Если он задержится дольше, я уже засну. — Кристи в последний раз обняла отца и поплелась наверх, еле передвигая ноги от усталости.
Беннет проследил взглядом, как дочь поднимается по ступенькам, затем уселся рядом с Лаурой за деревянным столом. Он взял ее руку, зажал между своими ладонями, и ее сердце сразу же бешено забилось, будто подражало вышедшим из-под контроля вагончикам аттракциона «Катание с горок».