Утром Мэк-Шэн объявил, что клопов и блох было больше, чем нужно, но что он, тем не менее, недурно выспался на зло им. На дворе шел густой снег, но путники не посмотрели на это и сейчас же выехали в большой сосновый лес. На следующей станции предполагали опять ночлег.
— Вот здесь очень удобно устраивать засады, — сказал Мэк-Шэн, — если в этом лесу водятся разбойники. А это еще что за созданья бегают между деревьями, словно хотят с нами перегоняться? Дмитрий, это что?
Курьер поглядел на то, что ему показывал Мэк-Шэн, и тихо шепнул что-то ямщику, который вдруг погнал лошадей.
— Это волки, — ответил он на вопрос майора, доставая свои пистолеты и заряжая их.
— Волки! — сказал Мэк-Шэн. — И, надо полагать, голодные. У нас, пожалуй, будет маленькое сраженьице. Джо, посмотри-ка, что Дмитрий делает. Надобно и нам сделать то же самое.
Джо и Мэк-Шэн приготовили свои ружья и зарядили их.
— Хорошо, что из окон возка не видно, что делается сзади, а то миледи могла бы испугаться, — заметил Джо. Благодаря быстроте, с которой ямщик погнал лошадей, возок значительно опередил волков, но они все-таки продолжали бежать за ним.
— Ай, дьяволы! — сказал майор. — Их тут — раз, два, три… семь штук. Как бы еще больше не собралось! Тебе приходилось когда-нибудь раньше охотиться на волков, Джо?
— Я не назову этой охотой на волков, — возразил Джо, — скорее же волки на нас охотятся.
— Все равно, мой маленький браконьер, как ни поверни — это охота, кто бы за кем не гнался.
Курьер перелез с козел на верхнее сиденье к Мэк-Шэну и Джо чтобы хорошенько осмотреться, и объявил, что обстановка ему совсем не нравится. Волки бывают зимой, в дурную погоду, особенно свирепы, а теперь как раз и снег и вьюга, и метель. К тому же теперь уже смеркается, а до станции еще далеко.
— Из наших лошадей, — прибавил он, — три очень хороши, а четвертая, говорит ящик, не надежна, пожалуй не выдержит, и кроме того, пуглива. Вот у вас тут есть пустая бутылка, г. майор. Бросьте ее на дорогу сзади возка. Это остановит волков на некоторое время.
— Пустая бутылка остановит волков? Это любопытно. Они разве пьяницы? — удивился Мэк-Шэн.
Тем не менее он выбросил бутылку.
Курьер сказал правду. Увидав на дороге незнакомый посторонний предмет, подозрительные звери остановились, боясь ловушки, и осторожно окружили бутылку всей стаей. Возок продолжал мчаться, и через несколько минут волков стало не видно.
— И пустая бутылка на что-нибудь пригодилась! — заметил Мэк-Шэн. — Это меня радует.
— Однако, сэр, они возвращаются, — сказал Джо. Они, по-видимому, удостоверились, что в бутылке ничего нет.
Курьер опять влез на верхнее сиденье и спросил Джо:
— Помнится, я видел у тебя целый пук веревок, когда ты обвязывал корзины и коробки. Где они?
— Они у меня где-то здесь, под сиденьем, — отвечал курьер. — Только не очень тяжелое: бутылка, например, не годилась бы.
— Для чего это вам? — спросил майор.
— Для приманки.
— Для приманки? Тогда не привязать ли селедку?
— Просто тряпку какую-нибудь, лучше бы красную.
— Красной не найдется, — сказал Джо, — а вот черный чехол от ружья. Не годится ли?
— Пожалуй, годится, — сказал курьер. — Волки подумают, что это ловушка, и будут бояться.
Курьер крепко привязал к веревке тряпку и спустил вниз. Волки, бежавшие за возком почти вплотную, опять отступили на несколько шагов, боясь незнакомого предмета, но все-таки продолжали бежать за экипажем издали.
— До станции будет еще часа полтора езды, — сказал курьер. — Я боюсь. Меня смущает — выдержат ли лошади? А стая вся тут, она не отвязалась от нас, только держится немного подальше.
— Сколько всех волков в этой стае, как вы думаете? — спросил майор.
— От двухсот до трехсот штук, я полагаю, — отвечал Дмитрий.
— Ах, черт возьми! Я предпочел бы сидеть в эту минуту у себя дома с мистрис Мэк-Шэн.
Прошло еще полчаса. Лошади заметно ослабевали. Водки держались на почтительном расстоянии, благодаря тащившейся по снегу за экипажем черной тряпке, которая их смущала.
— Что это? Они опять остановились, не бегут ли за нами? — сказал Мэк-Шэн.
— Веревка оборвалась, и они остановились над тряпкой, разглядывают ее, — объяснил Джо.
Дмитрий сказал что-то ямщику, который привстал на козлах и еще бешенее погнал лошадей. Три из них были еще довольно крепки, но четвертая вымоталась почти совершенно и прибавить бега уже не могла.