— Если какой-то самец смеет как-нибудь оскорбить свою самку — его убивают. У нас так.
— У вас правильно, — слабо усмехнулась я.
— Тебя обижал самец?
— Я была дурочкой, — отрезала я. — Забей, Грач.
— Давай убьем этого самца? — Просто предложил мой хищ и я неожиданно почувствовала, что в уголках глаз слегка защипало. Какой же он хороший и надежный… Так! Не сметь раскисать! Я браконьерка или кто?! Я давала слово — никаких больше влюбленностей!
— Я даже не знаю, где он, — соврала я.
— А что он тебе сделал? — С непонятной мне настойчивостью допрашивал меня Грач. Я почесала у его под подбородком.
— Я была маленькой, мне было… Как сейчас помню, семнадцать. Я была наследницей состояния. Отец богатый был, хоть жопой денег ешь. А тут я на тусовке встречаю какого-то красавчика. Весь из себя, высокий, комплименты говорил… Я поплыла, как каждая семнадцатилетняя девчонка. Решила — вот он, мой принц на белом коне! Ага, хер у него был конский, так что надо было догадаться, что это не принц, а конь. Ну, я от него залетела…
Грач с недоумением покосился на меня и я пояснила:
— Ну, ждала, что у меня родится маленький воин от него. Этот конь мне предложение сделал. Я, конечно, радостная ему говорю «да», бегу порадовать папашку… А он тут же отвечает: «Отлично, ты мне больше не дочь». Выписывает мою фамилию из наследства, лишает всех денег, вообще всего. Я иду к своему коню, думаю, ничего, мы справимся!
Я замолчала. Грач прижался башкой к моему животу. Я запустила пальцы в его горячие, приятные на ощупь рецепторы. Он прижмурился, засопел напряженно.
— И почему ты не со своим самцом? — Спросил он.
— А этот конь меня избил. Он хотел не меня, а мои бабки. У меня выкидыш потом случился. Так и расстались. Я тогда дура упрямая была, решила, что и без папашки справлюсь, мол, сама ошиблась — сама и исправлю! Угнала корабль. Через полгода вернуться хотела домой, извиниться — а поздно было, папашка сам скоропостижно женился, а потом сдох. Завещание уже и не исправить, а мачехе я нахер не сдалась… Теперь она деньги жопой жует, а я…
— Я убью твоего первого самца, — спокойно сказал Грач. — Найду и выверну его наизнанку так, чтобы он чувствовал. Чтобы он мучился.
Я шмыгнула носом и обняла его.
— Я говорила, что ты хороший?
— Нет…
— Тогда говорю… Ты — самый лучший самец, которого я только встречала в своей жизни.
====== Давно уже обещала! ======
Грач ласково потерся об мои руки лобастой башкой, а я засмеялась — пусть выглядел он смахивающим на рептилоида, но все больше и больше напоминал простого кота. Я, воспользовавшись его явно разомлевшим состоянием, опять коварно запустила руку в его дреды, начиная слегка массировать несколько прядок. Он поднял на меня глаза и я увидела в них такую кошачью безысходность — в этих глазах было все. Укор, тоскливая покорность судьбе и безграничное смирение. Так на меня смотрела моя котейка, когда у меня возникало желание ее потискать. Да, так смотреть умеют только коты… И хищники. Но чтобы смутить меня нужно оружие посильнее, чем кошачьи взгляды. Тем более, я и кошку отпускала только тогда, когда сама решала, что хватит с нас нежностей.
— Ну тебе же нравится, Грачик…
— Но это неправильно… — Грустно вздохнул он. И у меня возник коварный план.
— Неправильно? Сейчас мы тебе сделаем правильно! Иди сюда!
— Ты что задумала? — Подозрительно сощурился мой хищ, но меня уже было не остановить.
Я приказным жестом ткнула ему в сторону лежанки, а сама бросилась к своему рюкзаку. Пожалуйста, пусть я ее не потеряла, пусть не потеряла… Есть! Не потеряла! Я гордо выхватила из сумки моток сверхпрочной бечевки. На охоте веревка — вещь первостатейной важности… Надеюсь, не порвет…
Грач, опасливо поглядывая на меня, роющуюся в рюкзаке, все-таки лег свое спальное место. Я с коварной ухмылкой жестом показала ему закинуть руки наверх.
— Ты что задумала? — Повторил он, не спеша выполнить это указание.
— Это же не правильно… — Передразнила его я. — Так вот, я сделаю, чтобы было правильно! Ну же… Это не больно! Обещаю, тебе понравится!
— Это неправильно!
— Вот заладил, как грач… Грач! Делай, что тебе сказано, ну!
Он все-таки задрал руки, как я просила. Я, не теряя ни секунды, тут же ловко скрутила его верхние конечности веревкой и прикрутила их к какому-то выступу на стене, чтобы он не мог их опустить. Стесняшка испуганно вздрогнул, когда я взялась орудовать веревкой, но вырываться не стал (если бы он дёргался, я бы точно его связать не смогла, всё-таки он намного, намного сильнее меня!), глядя на меня с опаской, но при этом с доверием. Какой же он милый все-таки…
— Так… И последний элемент! — С удовольствием осмотрев связанного хища, кивнула я, снимая с себя комбез, потом майку и завязывая этой майкой, сложенной в несколько раз, глаза своему несчастному Стесняшке. Он дернул руками и, сопя, спросил:
— Зачем все это?
Я слегка хлопнула его по боку, чтобы не шевелился.
— Ты говоришь, что неправильно то, что ты спишь со мной… Так вот, ты не хотел нарушать закон, а я тебя принудила!
Грач раззявил жвала, чтобы задать еще какой-нибудь вопрос, но я тут же прижалась губами к его зубкам, а потом аккуратно лизнула их, заставляя его заткнуться. Стесняшка послушно раскрыл жвала и удивительно нежно обхватил ими мое лицо, позволяя мне целовать его столько, сколько мне захочется.
Я с наслаждением принялась одной рукой копошиться в гриве дредов своего незадачливого любовника, а второй поглаживать плечи, ласково целуя и касаясь языком внутренней стороны жвал Стесняшки, не встречая никакого сопротивления с его стороны. И… Неожиданно Грач высунул длинный язык и еле ощутимо лизнул меня в ответ. В низу живота от одного этого томного, робкого касания разгорелся такой пожар, что я чуть не взвыла, настолько мне захотелось прямо сейчас забраться на него и оттрахать.
Так… Такого я не ожидала! Я не помню, чтобы меня настолько сильно возбуждал один поцелуй… Это неправильно, я же… Обещала, что не буду влюбляться! Грач почувствовал, что я замерла и издал вопросительный урчащий звук. Кажется, он сам не понимал, почему я остановилась. Так… Соберись! Хотела — получи! Связанный и беспомощный хищ со стояком в твоём распоряжении и это даже бесплатно!
— Называй меня своей госпожой, понял? — Проурчала вполголоса я.
— Моя госпожа… — Послушно откликнулся он, ласково лизнув мои губы. Я слегка захихикала от щекотки и обхватила губами один из его дредов. Он негромко застонал, поджимая пальцы на задних лапах. Кажется, наша игра начинала ему нравиться.
Я стащила с него его домашнюю набедренную повязку. Пару секунд помусолила его дреды, вызывая сдавленное, возбуждённое сопение, а потом, не в силах отказаться от удовольствия, отодвинулась и на пару секунд затаила дыхание. Он тут же напряженно выгнулся, пытаясь сесть поудобнее и жадно втянул воздух носом, проверяя, не убежала ли я куда-нибудь. Я негромко хихикнула его страху и спустилась пониже. Аккуратно обхватила ладонью его стояк и пару раз двинула рукой. Грач охотно отозвался рычащим постаныванием, откровенно млея — вывесил язык и кажется, закатил глаза под повязкой. Еще бы! С завязанными глазами эмоций всегда больше!
— Кто я? — Негромко проурчала я.
— Моя госпожа… — Простонал Грач, слегка толкаясь бедрами мне в руку.
Черт. Кажется, моя затея с BDSM имела свой смысл — он перестал чувствовать, что нарушает закон и теперь откровенно блаженствовал. Ну, а что? Самка его связала, да, позор, но это все она! Он ей доверился, а самочка коварно связала и изнасиловала…
Я сняла с себя последнюю одежду и аккуратно забралась на него. Ну… Сейчас или никогда… И если какой-нибудь гад нас отвлечет — порву, как тузик грелку! Лучше быстро, чем по чуть-чуть, по опыту знаю.
О-о-о-о… Я сама на несколько десятков секунд потерялась от сносящих крышу ощущений, а Грач и вовсе взвыл, словно раненый тигр. Я против воли отмечала, как он пытается двигаться мне навстречу. На передних лапах напряглись мышцы, он хотел обхватить меня, прижать к себе, начать лапать, но мог только беспомощно дёргаться. Всё-таки он такой большой, уххх…