- Иии-раз. Иии-раз, - все рыбаки, упершись ногами в борта, подтягивали добычу к себе.
Через несколько минут до канистры можно было уже и дотянуться, и после длительного освобождения сети рыбаки осматривали, насколько это было возможно в условиях ночи и лёгкой качки, странный сувенир. Коричневая канистра была полной. Тент тёмно-зелёного цвета ранее явно был смотан в рулон, но длительное пребывание на дне сделало своё дело, и сейчас это была большая заиленная тряпка. В чёрном прорезиненном мешке лежали: упакованные каждая в свой пакет три пятилитровые пластиковые канистры, две полные и одна пустая; два мотка верёвки разного диаметра; два толстых свитера с длинной горловиной; два свёрнутых резиновых плаща; небольшой набор инструментов.
Всё это тоже изрядно пострадало от долгого нахождения на дне.
Егорка с трудом отвинтил крышку одной из канистр, и воздух наполнился спиртовым запахом.
- Ух, итить... - охнул он.
- Наши люди, бракоши, - вздохнул Никита.
- А кто ж ещё! - усмехнулся Михаил.
- Чья, интересно, не Смирновских? Не знаешь, с чем они тогда были? - Никита вопросительно взглянул на Михаила.
- Не знаю. С ними не сдруживался. Так, пару раз сети вместе ставили, да тому уж лет двадцать... - размышляя, ответил старший.
- Алёшкина лодка?! - подпрыгнул Егорка.
- Да шут его знает, у них не одна была. И тюков у всех с морским барахлом хватает. Оно надо все лодки знать? Вспомни отцов-то сарай или гараж Митрохина - ну чистые морские комиссионки... Делом займись - посвети вот сюда, -
Михаил указал направление жестом руки.
Посветив в указанную сторону, они заметили сквозное отверстие круглой формы у дна одной из ёмкостей, пустой. С одной стороны отверстие было относительно небольшое, с трещинами во все стороны, но на выходе отсутствовал изрядный кусок пластика. Они быстро перебрали вещи ещё раз и, изрядно намокнув, нашли дыру ещё и в тенте. А в одной из складок тента и причину отверстий - сплющенный кусок тусклого металла. Никита изменил режим работы фонаря и уткнул его вплотную к куску металла. Повертев в руках сильно деформированную пулю, Никита на одной из её поверхностей обнаружил две параллельные грани.
- Ну и? Вопросы имеются про ху энд как? - проговорил Михаил.
- Похоже на "Вятку", калибр, я думаю, двенадцать... - отозвался Никита.
- Я думаю, что тебе, паря, ничего объяснять и не нужно, - Никита строго взглянул на троюродного брата.
- Да ладно... Всё же понятно. Никому и никогда, - ответил на вопрос Егор. Его изрядно колотило от пережитого. -
Свитер я помню, он Алёшкин, правда, цвет уже не тот, а вот заплаты на локтях... Мы их сами из кожи кроили и нашивали.
Волна побольше нашла на лодку, заставив рыбаков схватиться за борта. Лодку начало разворачивать, и снасть натянулась, как следует. Крупная рыба с могучим всплеском в паре метров по воздуху перемахнула сеть.
- Ну что, я бы сеточку-то переставил бы...Не к добру... - обратился ко всем Михаил.
- Дело, - кивнул Никита.
- А это вот оставим, не нужно нам лишнего, срежь и за борт, - бросил Михаил Егорке.
Они выбрали в лодку сеть и, плеснув за борт спирта из своей фляги, выпили по крышечке. До берега было километров пять, мотор был заглушен, и только монотонный плеск волн и стук их о борт нарушали тишину ночи.
- Краснюка отдадим и после бани втроём и без гостей обязательно присядем-помянем тружеников моря... Кто бы они ни были, - угрюмо промолвил Михаил. - Заводи, Ники, помчались отсюда.
Никита, переместившись на бак, завёл мотор, и лодка, приподняв нос, шустро пошла к берегу при свете мощного фонаря. А тент, верёвки, часть одежды, приоткрыв полог тайны исчезновения своего браконьерского лихого экипажа ещё для трёх человек, были сброшены за борт и вновь возвращались на глубину.
...Через десять часов усталые мужики, сдав рыбу и отоспавшись, собрались у Михаила в просторной и светлой бане, пригласив и четвёртого - отца Егорки, Максима, которому решили рассказать о ночной находке. На большой буковый стол в предбаннике был выставлен женой и дочерью Михаила богатый набор блюд, завтрак и одновременно обед. А гвоздём обеденной программы был суп из осетрины и рыбца, запах от которого смущал трёх хозяйских кошек, мяукавших на окне и под дверью.