______________________________________________
Запрыгнули на лошадей. Кирилл вроде даже хотел меня подсадить, но явно смутился. Хоть бы не запретил! В нашем государстве о равенстве только мечтать! И крестьяне, и рабочие всегда принадлежат кому-то. Либо короне- либо нам, дворянам. Свободных людей было очень мало, они как правило жили в городах. Ещё хуже жилось женщинам. Мужа- слушайся. Если бьёт- терпи. И никто не защитит. Права на образование женщины тоже не имели. Я не знала ни одной женщины, которая бы умела читать. Нет, запрета на домашнее обучение не было, но никто не хотел нас учить.
Но нет, мой муж смолчал. Едва мы выехали за ворота церкви, он спросил, где мой багаж.
Я махнула рукой в сторону знакомой "кареты".
В утренней тишине скрип зубов был слышен достаточно чётко.
-Доброе утро, ворчун!- радостно поприветствовала я возницу. Он уже лет десять как возил меня, мы неплохо ладили. Как и все гномы он был приземист, бородат и питал большую слабость к деньгам. Прозвище ворчун пристало к нему моментально. Дело в том, что он был немой. Но как же талантливо он демонстрировал все свои оттенки недовольства! Даже слепой заметил бы. Правая половина головы его, как и бороды, была седая. Вторая- черная, как уголь.
Мы ехали в тишине. Кирилл то и дело посматривал то на меня, то на бричку. И зря он хмурится! Ехала она почти беззвучно, была лёгкой, быстрой и надёжной. И лишнего внимания не привлекала.
Ехали мы по восточному тракту. Прямо перед нами выплывало в небо солнце. Спросить о завтраке я не решалась, хоть и проголодалась довольно давно. Наконец мой возница съехал с дороги, остановился. Подъехали к нему поближе и мы. Я-то догадалась в чем дело. Кирилл же, хмурять, оглядел колёса.
-В чем дело? Что-то не в порядке? Для привала ещё рано.
-Господин Кирилл, может мы перекусим здесь? Ворчун устал, ему нужен небольшой отдых.
- Обращайся лучше ко мне по имени. Лиза, а разве ты взяла с собой еду? Тут километрах в десяти отсюда можно нормально поесть, горячего.
С вочуном спорить бесполезно. Раз уж он решил что-то, проще верблюду сквозь игольное ушко пройти, чем его переубедить. Значит работаем с мужем. Первое впечатление конечно провалено в пух и прах, но может позже он сможет оценить меня. Я ж хорошая. И даже симпатичная.
-Кирилл,- я постаралась тепло улыбнуться,- прошу тебя, давай все же перекусим здесь. Я тоже устала. Ты картошечку любишь? С жареной курицей? У меня и грибочки соленые есть. Или может пирог? Он горячий ещё, с рыбой?
По мере того, как я говорила, он взирал на меня со всё большим удивлением. Улыбнулся, вон, даже. Смеётся? Мда уж, в дорожном трактире устриц не требую, ни служанок, ни нянюшек. Да и горьких слёз в связи со свадьбой не лью. Непорядок.
А ведь это он ещё не видел, как я зайчиков разделываю! Так, стоп. У аристократов это не ценится, нужно бы мне поженственнее быть, помягче, попроще. Или наоборот, позагадочнее? Эх, не дружу я с ужимками. Пробовали, знаем. Мне лет пятнадцать было, я хотела папиных компаньонов очаровать. Ржали они тогда долго. А с хорошим настроением и нужный контракт подписали. Только больше я так не делала.
-Ладно, давай свою картошечку,- всё с той же улыбкой позволил мне Кир. Столик соорудила я быстро. Опыт он такой! Чему я только не научилась, разъезжая с отцом. И худо- бедно из лука стрелять, и огонь развести, и животное разделать, на стол накрыть, контракт написать, подсчитать прибыль и убытки, за лошадьми присмотреть. Мой горячо любимый батюшка был очень необычным дворянином. Получив бедные земли с поголовно пьющими мужиками и измождёнными бесконечными родами женщинами, он, вопреки традициям ничегонеделания, занялся торговлей. Затем ввел ряд правил, наказаний и поощрений. Теперь же, спустя тридцать лет, наши деревни процветали. Мы докупили новые земли, были богаты. Правда, и вход в приличное общество был не то, чтобы закрыт, но нас обоих там чурались.
Крышу я откинула- так места больше. Поставила лёгкий столик. Завтракали мы вдвоём, ворчун всегда ел на козлах. Но и двоим нам места едва хватало. Мда уж, аппетита моему мужу не занимать. К чаю он явно расслабился, откинулся назад, щёк коснулся лёгкий румянец.