И если это был странный зверь, то едва ли его можно было назвать вменяемым.
Такие звери не поддаются дрессировке.
Их невозможно приручить.
Ими невозможно управлять.
Их только можно держать на очень крепкой цепи, не давая ни капли воли.
Но этот зверь вырвался на свободу и теперь был опасен, как еще никогда за много десятков лет, проведенных в заточении.
Тень откинула от себя кусок позвоночника, и ногой пнула бездыханное тело, из которого вытекала лужей темная кровь.
Все эти ужасы ее совсем не трогали.
Напротив.
Они будоражили и расплавляли дикую кровь, желая получить еще больше крови и чьей-то боли.
И тень получит.
Потому что эмоций и ярости внутри было слишком много, чтобы угомонить ее сразу.
Но не сейчас.
Босыми ногами тень прошла по ледяному кафелю, склонившись над бледной девушкой, которая все это время спала, и к счастью в самом страшном сне не могла бы себе представить, что происходило рядом с ней.
Она склонилась над ней и глубоко втянула аромат тела, в котором сейчас были примешены раздражающие нотки медикаментов, но запах, который вел зверя вперед, оставался таким же сильным и возбуждающим.
Чертовы люди должны были помочь!
Они должны были залечить ее раны на теле, и собрать по осколкам ее сознание! Но вместо этого бесполезные кровавые мешки стерли все следы зверя и отдали ее в руки этой мерзости, которая лишилась жизни слишком просто.
Тень бы вырвала пульсирующий член этого гада, и заставил бы его съесть, прежде чем затем вырвала бы сердце! Жаль, что ярость накатила слишком быстро, не оставив времени на сладкую месть.
Тень забралась на кушетку, приподнимая девушку так, чтобы затем положить ее на себя.
Девчонка была холоднее льда и в этом месте находиться не должна была.
Здесь пахло смертью и болезнями.
Но отпустить ее от себя сразу тень не смогла.
Зверь не мог надышаться. Водил кончиком носа по скуле девушки, втягивал ее аромат.
Вбирал себя по драгоценным крупицам, наполняя ее кровь своим жаром, отчего кожа девушки становилась постепенно теплой, вот только была все такой же белой, как и раньше.
Боль жила внутри нее, и жар зверя не мог помочь, чтобы сделать хоть немного легче.
Зверь бы дал собственную кровь, чтобы ей стало лучше, но как сделать это, пока девушка была без сознания - он так и не смог придумать.
Едва ли она бы стала пить его кровь, приди она в себя.
Хотя он мог бы заставить ее сделать это.
Через силу.
Чтобы только спасти.
Рядом с ней бурлящий вулкан ярости и агрессии внутри него затихал.
Девушка была словно океан, который завораживал своей глубиной и покоем, заставляя остановиться и задуматься.
Он даже дышал рядом с ней иначе, словно все внутри зверя замирало и настраивалось на другую волну.
Ей не нужно было ничего говорить или делать.
Достаточно было просто дышать.
Легко, размеренно и так спокойно, словно весь мир спал, свернувшись вокруг нее.
Словно весь мир любовался ее безмятежным, хоть и навязанным сном.
И зверь любовался вместе с этим проклятым насквозь прогнившим миром.
Он прикрыл глаза, согревая ее собой, и лениво прислушивался к тому, что происходит наверху, в самой больнице.
Как сотни людей шныряли туда-сюда по своим делам, не подозревая, что каждый из них может проживать свой последний день и час, если сунется сюда. Если только посмеет подумать неверно о девушке.
Ей нужно время, чтобы залечить свои раны на теле.
И он терпеливо будет ждать, находясь всегда в тени, но всегда рядом.
Люди были нужны ему сейчас, чтобы помочь.
С этим пришлось смириться.
Но придет сладкий момент, когда он заберет ее себе. Снова. И больше ни за что не отпустит.
Ни за что и никогда.
Он научит усмирять себя, он станет послушным и ручным зверем, но больше никому не позволит встать между ними.
Потому что звериная верность и нежность – это больше чем пресловутая любовь.
Это целая вселенная, которая будет вращаться отныне только вокруг нее одной.
Если ей будет холодно - зверь согреет.
Если она будет голодна – зверь накормит.
Если у нее будет плохое настроение - зверь сделает все, чтобы она не думала о плохом, а думала только о нем одном. Чего бы это не стоило.
Такая любовь ослепляла.
И сбежать от нее было просто невозможно.
В какой-то момент зверь даже задремал, ощущая, что девушка наконец согрелась и теперь каждая мышца в ее теле расслабилась и перестала внутри сжиматься.
Она расслабилась рядом с ним, не зная, что это был он.
Но его мозг как всегда никогда не отключался и продолжал работать, и постоянно быть на чеку.