Я притормозил.
— Ну так что? Сюда выгрузим наш «кирпич»?
Игорь повёл плечом:
— Можно…
— Да он тут в момент испарится! — опять хрюкнул Пашка. — Минуя жидкое состояние!
— Вот и посмотрим…
Лучше б мы этого не делали! Вернее, делать то всё равно надо, но не так же бестолково!
А произошло вот что.
Пашке, как всегда, захотелось экстрима. Как это так? В Сахаре был, а Сахары не видал? В смысле, «не ощутил рецепторами». Словечко же нашёл!
— Открой окошко-то, — попросил он меня. — Пощупать своими руками хочется. Запах Великой пустыни в ноздри свои запустить.
Казалось бы, что тут такого? Мало ли, где я тот проход открывал? Даже на других планетах, что несравненно опаснее, а тут — мать-Земля!
И команда, вроде, не против. Санька молча щурился на ослепительную панораму, не изъявляя желания последовать Пашкиному примеру. Игорь очередную спичку дожёвывал, коротко хмыкая на Пашкины хотения, тоже не стремясь в первопроходцы.
Ну, я и открыл.
В лицо пахнуло, как из раскалённой печи! Все пятьдесят с лишним градусов ринулись в прохладу нашей гостиной!
Но того и следовало ожидать. Пустыня же всё-таки!
Пашка выскочил на ту сторону, покочевряжился немного под палящими лучами солнца, изображая из себя то ли папуаса, то ли бедуина в ритуальном танце. Ну а мы, оставшиеся по эту сторону, постепенно притерпелись к температуре. И я как-то не подумал переход прикрыть, когда Пашка вернулся назад, всё так же пританцовывая, но теперь уже оттого, что устоять спокойно на раскалённых камнях было невозможно.
Я просто сразу же приступил к делу, не обращая внимания на трёп своих друзей по поводу Пашкиной активности.
Когда я открыл второй переход к тому месту, где дожидался наш «кирпич», из него с громким шипением вырвался вихрь холодного пара! Вроде того, как парит на жаре открытый на несколько секунд контейнер с мороженым. Сухой лёд тут же начинает испаряться в окружающее пространство. Только в нашем случае и контейнер оказался побольше и лёд не сухой. Холодный воздух Подмосковья ринулся из прохода на просторы Сахары. Сразу же образовался смерч. Сначала белый, а потом, когда в свой поток он захватил тучу пыли и мелких камней, стал грязно-серым.
Я не ожидал такого эффекта и немного растерялся. Даже ума не хватило вовремя закрыть переход на нашу сторону.
— Чего ты сидишь?! — испуганно завопил Пашка, защищаясь от летящих в лицо камней. — Форточку закрывай!!!
Я вырубил всю систему переходов и в наступившей тишине ошалело оглядел своих соратников.
— Кто-то говорил, что пошипит, да перестанет? — съязвил Санька, хитро поглядывая на Игоря и отряхивая пыль со штанов. — А ведь мы ещё и не начинали!
— А что шипело-то? — презрительно процедил тот, широко расставив ноги и сунув руки в карманы. — Кто-нибудь мне может толково объяснить?
— Да это же чистая физика! — воскликнул Пашка. — Козе ж понятно! Холодный воздух тяжёлый, вот он и ломанулся вытеснять горячий.
— Хм! А мне казалось, наоборот должно быть: горячий в дыру попрёт.
— А он и попёр! Только сверху. Видал, какой смерч завертелся?
— Да чё я там видел? Бой в Крыму, всё в дыму! Как в бане…
— М-да-а… — задумчиво протянул я. — Вот и попробовали. Это тебе не ящик с мороженым открыть…
— И какой же отсюда вывод? — спросил Санька. — Получается, что в нашем, так сказать, «про-жек-те» дыра образовалась? Непредусмотренная?
— Не вижу никакой проблемы! — фыркнул Пашка. — Всего-то делов: уравнять давление и температуру с обоих сторон перехода!
Игорь уселся на подоконник и саркастически поддакнул:
— Да! Чё там? Африку остудить, да Москву разогреть! Делов-то!
Пашка сердито насупился, но не сдавался:
— Ни черта не понял, а всё туда же!
— И чего же я не понял? Сам сказал…
— Я сказал, — перебил его тот с металлом в голосе, — «уравнять давление и температуру» — это значит «поднять фронт работ высоко над землёй». Туда, где одинаково холодно.
— Опа! — заинтересовался я. — Ну-ну! Продолжай…
Пашка сразу обмяк, увидев, что его идея упала на благодатную почву:
— А чё там «продолжать»? Вот сам посуди. На высоте километра два-три даже над Сахарой — холод собачий. Не говоря уж про Подмосковье. Это ж закон физики: чем выше, тем холоднее. Так? Так! Вот на этой высоте и надо открывать окно. А потом уж «кирпич» в него совать. Без таких вот… спецэффектов. Я понятно объясняю?
— Более чем! — довольно улыбнулся я, пожал ему руку в приступе благодарности и панорама Сахары вновь перекрыла половину гостиной. На том же самом месте. Погодная аномалия, сотворённая нами, уже рассосалась. Лёд растаял, вода бесследно испарилась и опять жарило, как в печи.