Со свадьбой не вышло. Не удостоил ее Бертик своей руки. Что ж, пусть будет так. Но от своего триумфа она не откажется. Предстанет перед людьми в своей новой неожиданной роли: не легкомысленной женщины, не сумевшей устроить свою личную жизнь, а образцовой матери и любящей бабушки. Только обмен и новая квартира могли дать ей столь эффектный результат самоутверждения. Но обо всем этом Быкову она, конечно же, ничего не скажет...
Так и не дождавшись ответа, следователь спросил о другом:
— Если мы с Сиволодским не найдем браслета, вы сможете продать гарнитур некомплектным?
Александра Эдуардовна пожала плечами:
— Продать гарнитур я смогу, но в цене, конечно, много потеряю. Лучше продам машину. Я уже оговорила этот момент с Василием Васильевичем. Еще что-то наскребу. А вот с дачей не расстанусь.
Нет, не занималась Александра Эдуардовна розыгрышами и инсинуациями Но какой же ценой теперь достается ей этот богатый дом! И Быков неожиданно сказал:
— Сам недавно переезжая, знаю, как приходится соизмерять желания с возможностями. Но неужели ваш глубокий практицизм отступил перед местью женщины?
— Вы читаете в душах,— мрачна уронила Александра Эдуардовна.
«В доме бирюзы нет, как бы ни хотелось того адмиралу»,— подумал Быков.
— Хочу надеяться, Александра Эдуардовна, сегодня мы вернем вам ваш браслет.
— Ради бога,— глухо, без патетики сказала женщина.— Я никогда не делала долгов. Жила трудно, рано потеряла родителей, воспитывали меня две тетки, старые девы, учительницы, после развода с мужем тоже несколько лет тянулась из последних, во никогда не делала долгов... не зная, чем их гарантировать. Ради бога!
— Тогда за дело,— Быков решительно встал с кресла.— Вы сможете еще раз провести экскурсию по квартире, как это сделали утром?
— Конечно,— согласилась она с готовностью и позвала всех остальных.
Быков посмотрел на трюмо — раскрытый футляр от браслета все так же лежал на своем месте. Очень хорошо.
— Мы стояли вот так,— четко поясняла Александра Эдуардовна в прихожей.— Ты, Бертик, ушел — отойди. Теперь все идем в кухню.
— А когда вы прощались с Потаниным?
— Когда все ушли в кухню... Я задержалась и...
— Он мог после этого незаметно пересечь холл?
— Нет,— сказала Инна— Я бы увидела его. И Виктор был рядом,
— Хорошо,— кивнул Быков.— Идите все вместе на кухню. Вы, Александра Эдуардовна, впереди, я сзади... Все глядят вперед, верно? Теперь куда?
— Теперь обратно.
Быков попятился, вошел в кладовку рядом с кухней, прикрылся дверью, пропустил компанию и снова пристроился ей в хвост. Поймал тревожный взгляд Инны. Она уже догадывалась, как все было.
— Так... В столовую не заходили, там еще было не все готово, прямо прошли ко мне. Дверь моего кабинета первая. Потом в спальню к молодым. Потом в детскую.
Когда компания перемещалась по узкому и тесному для стольких людей коридорчику в комнату Инны и Виктора, Быков зашел в кабинет Александры Эдуардовны, взял футляр и пошел к выходу из квартиры.
— А теперь,— сказал Сиволодский,— Александра Эдуардовна, посмотрите на трюмо.
— Футляр...— она неподдельно растерялась.— Тут же был футляр...
— Он здесь,— Быков вытащил коробочку из кармана— Вот он. А теперь я попрошу всех вернуться в столовую.
Стол был уже чист, покрыт нарядной скатертью, посреди стояла Ваза с цветами — очень красивыми нежно-розовыми георгинами.
— Как я понимаю, вы тут в основном друзья старые, испытанные,— начал Быков.— Компания, можно сказать, сложившаяся. Общая. Все праздники вместе встречаете.
— Практически,— отозвался Майоров.
— Бываем друг у друга,— степенно кивнул Петухов.
Все были расстроены и обескуражены. Следственный эксперимент открыл то, что сознание отказывалось воспринимать.
— Тогда я попрошу всех вспомнить,— продолжал Быков,— у кого за последние два, два с половиной года в доме что-либо пропадало. Незаметно и бесследно.
— У нас не пропадало,— сухо отрезала Тронская.
— Книгу я где-то потерял,— произнес Петухов.— Хорошая вещь, «Мужчина и женщина» называется. Три тома. Немалых денег теперь стоит. А сейчас, без второго тома, попробуй сунься в букинистический — полцены не дадут. Жалко, второй том самый интересный. Все собирался почитать. Думал, вот сяду...
— Когда пропала книга?
— Да под тот Новый год. Или после него. В общем, зимой.
— Тот новогодний праздник, с которым совпала пропажа, встретили в вашем доме, Василий Васильевич?
— Да, в нашем. Потом — у Тронских, Мы ведь жребий обычно тянем... Традиция... Следующий будем встречать у Майоровых,