Брови мои удивлённо поползли вверх, а он тут же пояснил:
- Ты просто не в курсе. Шедеврик один у меня тут имеется, - кивнул он на магнитофон. - Сказочка такая. В стихах. Леонид Филатов - знаешь такого? - Я в ответ неопределённо повёл плечом. - Артист, в кино снимается. Мож, видел "Экипаж"? Главного героя помнишь? - Я кивнул. - Ну так вот это его творение. Сколько слушаю - не надоедает. "Про Федота стрельца - удалого молодца" называется. Очень даже советую. Дельные мысли имеются. На все случаи жизни. Как тогда мы с тобой Райкина - царство ему небесное! - до дыр завертели, так и теперь я с этой вещицей не расстаюсь. И где надо и не надо употребляю...
- Райкин умер? - поразился я.
- А ты думал? Возраст!
- И давно?
- Да уж, порядком... Ты б ещё дольше по разным космосам пошатался, так и я бы к тому времени окочурился!
Мы помолчали, пока Пашка колдовал над чаем, потом я сказал:
- Ну давай, что ли? Заводи! Не трави душу.
- Сей момент! - живо отозвался Пашка.
Удовольствие, конечно, я получил неизъяснимое. "Шедеврик" был - что надо! Всё так складно, да всё так умно! Плюс чай, плюс Пашкино общество, да плюс его комментарии, которые я не берусь приводить. В общем, кто слышал эту сказочку, тот меня поймёт.
"Машинку", как погонял Пашка браслет, мы пока выключили. События развивались вяло и смотреть, по сути, там было нечего. Мы решили, что часам эдак к девяти уже можно будет ожидать в "Новостях" хоть какой-нибудь реакции на спровоцированное нами ЧП.
А пока мы вели душеприятные разговоры ни о чём. О музыке, о музыкантах, о том, как сейчас с этим стало туго. Говорил, конечно, в основном, Пашка. Сами понимаете, что с современным положением в этой области я был не знаком. Если не брать во внимание той экскурсии по телеканалам, оставившей в душе неприятный и мутный осадок.
Постепенно разговор вернулся на прежнюю дорожку.
- Вот ты говоришь, - разглагольствовал я с чашкой чая в руке, - металл, цивилизация... Это всё более-менее понятно и при известной доле желания можно и провернуть. Но с этим-то как быть? - Я похлопал по крышке магнитофона. - Ты же первый со скуки сдохнешь! Не говоря уж обо мне.
- Ну... - скромно потупился Пашка, одновременно буравя меня лукавым глазом из-под своей кудрявой шевелюры. - Я думаю, в виде исключения... м?
- С тобой всё ясно! - покивал я прищурившись. - В виде исключения, значит?
- А что? - сразу стал он в боевую стойку. - Разве не достойны? Не мы ли Землю от скверны очищаем?..
Он хотел ещё что-то добавить, но в этот момент дверь в соседнюю комнату отворилась и на пороге возникла моя Настасья.
- Вы чего тут раскричались? - прошептала она, аккуратно прикрывая за собою дверь. - Полуношники!
Рот Пашки мгновенно разъехался до ушей.
- Да какой там - "полуношники"! Какая ночь? Уж солнце встаёт! - сообщил он, кивая на занавешенное окно. - И дурашливо заголосил, нещадно фальшивя: - "Утро красит нежным светом!.."
- С ранья уж принял? - послышался недовольный голос Натальи. Она тоже возникла за спиной Насти, на ходу застёгивая халат.
- Неправда ваша! - гигикнул Пашка. - Сухой, как лист!
Кривляясь, он подбежал к ней на цыпочках, обхватил за талию и подтащил к столу.
- Ну-к, Володь, продемонстрируй!.. Ну это... Дикий пляж! - пояснил он, видя, что я не уразумел, чего он от меня хочет. - В тропиках!
Я включил изображение. Как только полкомнаты исчезло и на её месте открылся широкий морской простор, Наталья испуганно охнула и отшатнулась. В таком качестве браслет она ещё не видела. Одно дело - слышать рассказы, а другое - узреть собственными глазами.
- Хорош телевизорчик, а? - егозил Пашка, тормоша супругу. - Эт' тебе не наш задохлик, который без кувалды не работает! А?
Несколько секунд Наталья оторопело разглядывала барахтавшихся в воде людей, потом спросила:
- Что я, голых мужиков не видала?
Пашка забежал к ней с другой стороны и, обхватив её за плечи, хитро мне подмигнул:
- Товарищ не понима-а-ает!
Наталья поджала губы:
- Объясни толково, может статься, пойму...
Пашка радостно заржал и стиснул её ещё крепче.
- На ентом самом месте, - кривлялся он, тыча пальцем в экран, - плавали малю-у-усенькие такие кораблики - километра с два длиною каждый - с самолётиками там, со с ракеточками, со всякой такой военной дребеденью. Бомбить хотели Саддамчика. Ага! Так мы его - фук! - и нету Кука! Людишки одни только и остались. Одежду - и ту корова языком слизала! Представляешь? Вот они, бедолаги, и плавают таперича тама и не знают, куды податься, кому отдаться?
Пашку, прямо-таки, распирало безудержное веселье. Чего нельзя было сказать о его супруге.
- А ты-то здесь каким боком? - спросила она, всё ещё хмурясь.
- И-и-и! - притворно скривился Пашка, неприметно махая возле виска. - Совсем плохой стал! Не понимает! Идея-то - моя! - Он со значением постучал себя по лбу. - А уж исполнение, ессессно... - широкий жест с поклоном в мою сторону.
Наталью уже утомили Пашкины выкрутасы и она сердито спросила:
- Ну и зачем ты мне всё это рассказываешь?
Подвижное лицо Пашки приняло кислое выражение:
- А что? Разве не интересно?..
На что Наталья только вздохнула:
- Чем бы дитя ни тешилось...
Пашка повернулся ко мне:
- Нет, вы на неё только посмотрите! Она так ничего и не поняла! - Он театрально воздел к потолку растопыренную пятерню и потряс ею: - Это же начало!!!
- Начало чего? - равнодушно отозвалась Наталья, слушая его уже вполуха.
- Ты что, совсем ничего не помнишь? - Пашка даже отстранился от неё, округлив глаза. - Мы ж с тобою говорили...
В этот момент я поймал на себе взгляд Насти:
"Что это вы тут затеваете?"
"Ничего особенного, - так же, не раскрывая рта, ответил я ей. - Пашка проталкивает идею переустройства мира на свой лад. А это, - я скосил глаза на экран, - первая проба".
Настя в ответ только вздохнула.
"Как переночевала?" - обеспокоенно спросил я, уловив в её взгляде нечто, пронзившее меня.
"В гостях хорошо..." - уклончиво ответила она.
"Домой хочешь?" - виновато спросил я.
"А сам как думаешь?" - опять вздохнула она и отвела подозрительно заблестевшие глаза.
Дело понятное. Каждому человеку требуется место, куда можно вернуться. А вот нам, несмотря на моё хвалёное всемогущество, возвращаться-то как раз и некуда. В принципе, восстановить порушенное я бы мог... Но! Главное-то ведь - люди. Жить надо среди людей. А они там озлоблены и напуганы. Сами себя боятся. Что толку от того, что я восстановлю архитектуру? Ситуация от этого не изменится. Она творится в душах людей. А эта епархия не в моей власти.
"Потерпи, моя хорошая, - послал я ей вымученную улыбку. - Чуть погостим и я сотворю тебе уютное гнёздышко в любом уголке Вселенной".
Настя лишь благодарно взмахнула повлажневшими ресницами и едва заметно улыбнулась.
А пока длилась наша безмолвная беседа, Пашка, с пеной у рта, старался воспламенить супругу своей программой, основные положения которой, как я понял из их дискуссии, они уже обсуждали ранее. Однако Наталья считала всё это чистым ребячеством.
- И чего мелет? - усмехалась она и тут же переходила в атаку: - Ну скажи, скажи, если ты такой умный, как ты собираешься жить без всего этого? А? Без кастрюль? Без чайников? Без вилок-ложек? Без плиты, в конце концов? А штаны порвёшь, чем зашивать будешь? Пальцем, что ли? Да тут, куда ни глянь, везде железо! Тот же умывальник, ведро, кружка - из чего делать будешь?