У Никиты есть надежда. Поэтому он не унывает. Сегодня его перевезут в следственный изолятор. Светлов и Вершинин сделают все, чтобы он попал в одиночную камеру. Не обязательно с холодильником и телевизором. Лишь бы никто его не доставал.
Кто-то ведет против Никиты игру. Этот кто-то — очень серьезный противник. Никита мысленно называл его Врагом. Счет в его пользу. И если не переломить ход игры, противник выиграет и получит приз — голову Никиты. Вряд ли Враг удовлетворится лишь обвинительным приговором. Он сделает все, чтобы Никита расстался с жизнью.
Ни Сапунов, ни Светлов с Вершининым пока не могут вычислить неведомого противника. Но ничего, у них все впереди.
А пока нужно держать удар…
Никиту вывели во внутренний двор изолятора. Обшмонали и бегом загнали в автозак — специальную машину для перевозки заключенных. Веселая прогулка для миллионера — ничего не скажешь…
Он слышал, за границей любители острых ощущений платят деньги, чтобы оказаться в подобной ситуации. Нервы себе пощекотать. На часик, на два, максимум на сутки себя за решетку сажают. Но это все ненастоящее. Ведь они знают, что скоро их выпустят. А у Никиты все по-настоящему. И бесплатно…
«Матросская тишина». Мрачный гулкий коридор, темные шершавые стены, железные двери. Тяжелая поступь конвоира. И его грозный окрик:
— Стоять! Лицом к стене!..
Никита выполнил команду. А что оставалось делать?..
Лязг отпираемого замка, скрип железной двери.
— Пошел!
Никита оказался в камере. Остановился на пороге, осмотрелся.
Ничего необычного. Просторная камера. Железные койки в два яруса. Мест много, но все они заняты. Свободное место только у параши. Классический вариант.
Запашок соответствующий. Немытые тела, вонючие носки. Атмосфера угнетающая. Спертый воздух, чей-то чахоточный кашель в углу возле окна. Десятки пар глаз — взгляды злые, равнодушные, сочувствующие.
Посреди камеры в проходе между нарами грубо сколоченный стол. За ним четыре крепких парня. В картишки перебрасываются.
В камере душно — игроки в одних майках. Видно, как размалеваны их тела. Расписная блатота…
Никита мог иронизировать сколько угодно. Но только в душе. Нельзя, чтобы насмешка прорвалась наружу. Ребята могут не понять насмешки…
В дерьмовое место он попал. Есть, конечно, «номера» и много хуже. Те, которые метра на два ниже уровня земли. Но это для покойников. А Никита пока еще жив… Пока…
Блатари видели, слышали, как в камеру ввели нового постояльца. Те, которые сидели к нему спиной, обернулись, впились в него глазами-буравчиками.
— Кто такой? — грубо спросил один.
— Сто пятая, пункт второй…
— Погоняло?..
— В Бутырке Братом крестили. Девяносто третий год…
— Кто?..
— Король.
— Да ну, гонишь!
— Отвечаю…
— Король — это круто…
— Пацаны, мне бы присесть.
Свободное место только у «толкана». Но это при том, что кое-кто под шконками, на полу ночует. И под свободной койкой какой-то тип. В красном спортивном костюме. Рядом с ним на полу еще какой-то мурик сидит. Толстенький, губы пухлые. Майка на нем красная.
— Это, что ли, «петушиный» угол? — взглядом показал на них Никита.
Первое неписаное правило «прописки» — узнать, где место для «петухов». Чтобы не коснуться их ненароком. Иначе сам попадешь в число изгоев. Вмиг опустят. Может, и не опетушат, но «парашником» сделают. И на «крытке», и у хозяина будешь сортиры драить.
— А ты чо, «петух»? — громко выкрикнул второй блатарь.
Молодой, ранний. И чересчур прыткий. Только не тем способом авторитет себе зарабатывает. Думал, шутку его поддержат. Но нет, вместо смеха напряженное молчание. Все ждут, как новичок отреагирует на оскорбление.
Никита улыбнулся блатарю. Подошел к нему.
— Я не «петух», — с той же улыбкой покачал головой. Никто и понять не успел, как блатарь слетел со скамьи. Быстрый удар в переносицу швырнул его на пол.
— Ой-е! Е-е-е!.. — застонал блатарь. Попытался подняться.
Никита отступил назад. И не напрасно. Блатные повскакивали со своих мест. И все шагнули в его сторону. В глазах и угроза, и любопытство одновременно.
Они медленно надвигались на Никиту. Но не нападали. Буравили взглядами.
— Знаю тебя, — сказал один. — Тебя по «ящику» показывали. Никита Брат. Типа олигарх…
— Ты бабу завалил. Секретаршу свою, — добавил второй.