Учебники на экзотианском Рэму было не потянуть, он знал от силы десяток слов. Может быть, Нискья попросила взять что-нибудь для Амаль?
Но если Дерен брал учебники для себя или для Амаль, то зачем тогда спрашивал?
— А кому учебники? — спросил Рэм так, чтобы не услышала девочка, увлечённо копающаяся в голограммах вышивок.
Рэм видел вышивки на платьях девушек из общины. Наверное, это было трудно — собрать узор из крошечных точек, но круто. Если Амаль хочется, он с удовольствием купит ей эти голосхемы, пусть пробует.
Дерен сделал вид, что не расслышал вопроса. Он скачал несколько учебников на браслет, заплатил за них и вызвал в зал продавца.
Продавец появился тут же, словно сидел в засаде — смешной парень с птичьим хохолком на голове и размалёванными разноцветной краской щеками.
— Мне нужны учебники для старшей школы или колледжа на имперском стандарте, — сказал Дерен, и Рэм понял, что всё.
Его первый уже решил, что оставит своего мелкого второго пилота на Кьясне. И экзотские учебники он тоже взял Рэму, но на потом, на вырост.
Продавец стал копаться в каталоге, а Амаль подбежала, ухватила Рэма за руку и потянула смотреть вышивку.
Но пацана уже ничего не радовало.
Дерен догадался. Это была катастрофа.
Конечно, остаться при храме было уже не так страшно, как отправиться назад на Мах-ми, но…
Амаль заглянула в потерянное лицо Рэма. Посмотрела на его наставника, обсуждающего с продавцом систему образования в Империи, и без церемоний подошла к мужчинам.
— Извините, но мне нужно спросить, — она оттёрла продавца от Дерена. — Вы покупаете учебники для Рэма?
Пилот кивнул.
— А зачем?
Дерен повернул голову и пристально посмотрел на Рэма.
Он сам ещё не решил: доложить о ЧП капитану, а потом устроить Келли и Гарману разнос и оставить пацана на Кьясне, или… Взять на себя ответственность за щенка и воспитывать?
Проводящий Глен говорил, что нужно научиться просить помощи у других, не тащить всё на себе. Но речь тогда шла о серьёзных вещах. О том, что будет шанс спасти Тоо и Неджела.
Уже погибших. Но…
Парни сгинули на полигоне в момент отсутствия времени, в «квантовом бульоне», где нет «сейчас» и «потом».
С точки зрения математики, они так и остались в этом моменте. Не живые и не мёртвые. Как кот старого шутника Шредингера — который жив или мёртв в зависимости от того, кто откроет клетку.
Значит, ответ в том, КТО. Кто будет спасать уже погибших парней?
Клетку должен открыть правильный «наблюдатель». Тот, кто может поверить, что они живы. Но кто?
Амаль терпеливо ждала ответа.
Дерен посмотрел на голограммку очередного учебника, загружающегося на личный браслет.
Ну, оставит он этого ташипа в общине? Рос, конечно, поможет. Договорится с кем-нибудь из старших храма. Возьмут, хоть пацан и «без языка».
Но образование у эйнитов очень специфическое. А с Рэмом нужно заниматься не только философией и биологией, но и математикой, физикой.
И по техническим тестам гонять. И на тренажёрах. Потому что идеальный вариант при его стартовых показателях — поступить через год в Академию Армады. Выйти оттуда нормальным пилотом, который вырастет как минимум в первого.
Это было бы идеальное решение — запихать Рэма в Академию и умыть руки. И вот там пацану будет уже самое то. И задачи ему поставят по возрасту, и санузлы чистить научат. Не перепрограммировать же из-за него на «Персефоне» всю автоматику!
Да, хорошо бы… Но год?
А если за этот год он сведёт с ума полкрейсера?
Для пацана это в лёгкую. Экипаж ещё помнил и Леса с его побегами «куда глаза глядят, я просто от вас устал», и наследника Дома Аметиста — с этим вообще повезло, обошлось без трупов.
С другой стороны… Трупов с Рэмом не будет, мозги не те. А Келли с Гарманом сами купили его контракт, сами и виноваты. Вот пусть потом щенячьи косяки и расхлёбывают…
— Учиться! — Дерен встретился глазами с Рэмом, который всё это время лихорадочно изучал лицо лейтенанта, пытаясь хоть что-нибудь по нему прочитать. — Через год у него появится право подать документы в Академию Армады. Но туда ещё нужно поступить.
Амаль улыбнулась, оглянулась на Рэма: Академия — это же хорошо?
Рэм растерянно пожал плечами. Такой вариант своей судьбы он ещё не обдумывал.
Дерен усмехнулся всё с тем же непроницаемым выражением: усмешка вышла, словно на манекене.
— Если ты хочешь прочитать что-то с моей рожи, — сказал он, — твои собственные эмоции должны быть отключены. Иначе не прочитаешь, а додумаешь за меня. Причём додумаешь — самое страшное.