— Понимаете, уважаемый… — ослепительно улыбнулся начпохоз.
Имя Дерена он запомнить не удосужился и ждал подсказки.
— Не понимаю, — сухо признался лейтенант. — Видимо, я дебил от рождения.
Эмоции исчезли с его лица, словно, подходя к кабинету, он успел надеть маску.
— Но вы же видите — это не просто медицинское, это ещё и научное учреждение. Мы не можем допустить, чтобы непонятно кто жил в госпитальном саду. Как вы вообще это себе представляете? Это же антисанитария!..
— Никак, — сказал Дерен. — Я должен охранять капитана. Моя фантазия ограничена боевой задачей.
— Ну, так и охраняйте его где-нибудь за оградой! — возмутился начпохоз. — Поселитесь в гостевом доме у фермеров, здесь таких много!
Дерен вздохнул. Он не любил откровенного психического насилия, но нарциссический тип без насилия не пробиваем.
Все ценности начпохоза — внутри него самого. Весь мир он оценивает, как палитру, в которой разводят только лично его краски.
Для него ценность человека или явления существует исключительно в плане той пользы, которую он может получить лично. Кого-то нагнуть, на чьём-то фоне блистать… И ничего больше.
Вот если бы можно было сейчас позвать прессу, отыграть болезнь капитана как некое научное событие, вот тогда начпохоз мог бы согласиться и на мешающуюся под ногами имперскую охрану…
Но огласки не будет, Энрек сразу предупредил об этом начальника госпиталя. И начпохоз в курсе.
— Вы поймите! Вашему капитану выделили профессиональных охранников высочайшего класса! Они установили камеры в его палате и наблюдают за ним из специального помещения!..
— Сколько минут пройдёт, пока они добегут от этого помещения до палаты? — перебил Дерен.
Он ещё раз тяжело вздохнул. Будь перед ним человек с логическим или социальным типом личности, можно было бы и поторговаться, но нарцисс ценен лишь как субъект самообожания.
Зачем его только держат в госпитале? Вместо павлина?
— …Так что будьте любезны переместиться за забор… — продолжал вещать начпохоз.
Часть его речи Дерен прослушал. Надобности в ней не было, как не было и информации.
Он поймал взгляд начпохоза. Связал, подчинил, заставив смотреть не моргая.
Изменить тип личности невозможно, а вот внушить кретину, что он просто обожает капитана Пайела и его личную охрану, и сам настаивал, уговаривал, умолял пилотов остаться в саду…
Легко.
Дерен прищурился.
Картина чужого мира треснула, подчиняясь чужой воле.
Начпохоз расплылся в улыбке и с обожанием уставился на лейтенанта. Он потянулся за чайником, открыл рот…
Дерен поморщился, прочитав по лицу начпохоза ещё не сказанные слова, и вышел, едва удержавшись, чтобы не хлопнуть дверью.
Глава 29
Ждать тяжело, а ждать в неизвестности — вдвойне.
Рэм понимал, что две маленькие шлюпки находятся сейчас на абсолютно чужой планете в глубоком экзотианском тылу. Всего две шлюпки против целой державы: со всей её армией, полисами, спецслужбами.
А если они специально устроят какую-нибудь провокацию, а потом обвинят чужаков?
Другое дело, что выковырять пилота из шлюпки не так-то просто. Потому Дерен и приказал сидеть тихо. Но если что-то пойдёт не так…
Дерен, выпрыгнув, заблокировал шлюз, Рэм сидел, словно в крепости, защищённый паролями доступа и силовыми полями.
И вдруг… раздалось характерное шипение, а в боку шлюпки начало разрастаться отверстие.
Рэм оглянулся в поисках оружия. Он знал, что Дерен, уходя, снял с пояса станнер, но куда он его дел?
— Вылазь, Стоун! — донеслось снаружи. — Дэко, надо продуть генератор воды, что-то он барахлит!
Сказано было легко, по-свойски. И никто, кроме свежего воздуха, вторгаться к Рэму не торопился.
Он высунул голову. Двое в пилотских комбинезонах разминали ноги на синеватой, словно подёрнутой сединой траве. Совсем рядом цвели деревья. Цветы торчали на них, как свечки.
Один из пилотов обернулся, и Рэм по маячку, мигнувшему на браслете, сообразил, что это и есть сержант Вили.
Внешность у него была колоритная — черноглазый, смуглый, волосы заплетены в десятки жёстких косичек с маленькими фигурками на концах.
Рэм высунулся сильнее — фигурки были, кажется, костяными. И было не очень понятно, что они изображают? Зверей?
— Прыгай, — махнул пацану Вили. — Сейчас Дерен придёт. Ты — первый!
— А… куда я первый? — осторожно спросил Рэм, выбираясь на травку.