— У меня же не 18, — насупился Рэм. — Мы даже не посчитали с тобой, сколько там точно?
— Ну да, — кивнул Дерен. — Не посчитали. Зачем тебя гонять до бессознательного состояния?
— Ну, интересно же…
— Вот будет тебе 21, разрешу ещё раз тесты пройти. И так ясно, что у тебя не 12, как полагается. И ведь тебя даже в медцентре не запороли.
— А могли?
— На Юге это не повод. Пометку сделали в личном деле и гуляй. А на Севере ты бы прямо из медцентра поехал в Гендеп. И обратно мог уже не вернуться.
— И что бы они со мной сделали?
— А есть такое закрытое распоряжение. Об утилизации генетически дефектных. Никто его не афиширует последние пятьдесят лет, но ведь и не отменили.
Рэм поёжился: утилизировать человека — ну как так можно? Но противное ощущение вопросов не убавило, даже наоборот.
— А почему на Юге не так?
— На Юге Империя всегда была немного «зажата» уже сложившимися здесь традициями. И генетический департамент долго относился к Югу попустительски. Только в дэпах писали всякие ужасы про южных мутантов. И постепенно южане стали в глазах северян недолюдьми.
— То есть северяне нас вообще ненавидят?
— При всплеске пропаганды — да. Периодически. Ты не забывай, что дэпы — это ещё и психическое кодирование через инфопакеты.
Рэм едва не застонал: ну что за инфопакеты?
— Вальтер, а ты попроще объяснять можешь, — попросил он жалобно. — Я устал. Я так не понимаю. Может, я в колледже плохо учился, но…
— В школах этому и не учат.
— А почему?
— Меньше знаешь, лучше служишь. Как в армии.
— Ну, пожалуйста? Давай как-то попроще, а?
— Ну а как тут попроще? Это азы. Эмоциональная информация кодирует сознание. С самого раннего возраста. В детстве тебе показывают мультики с южными мутантами, в юности — сериалы и игры. И эта информация формирует потом твои социальные инстинкты.
— А что такое социальные инстинкты?
— Нормы твоей морали. То, что ты будешь считать хорошим, правильным, а что — плохим. Вот был бы ты с Севера, тебе бы ещё до школы внушили, что все южане, например, людоеды. И ты бы меня не спрашивал, почему. Был бы уверен, что жрут людей и всё тут. Как данность. Небо голубое, птицы летают, южане жрут людей. — Дерен рассмеялся и добавил. — Делов-то, на самом деле… Просто залить это в мозг с детства.
— И это работает?
— Ещё как. Если тебя воспитали в каких-то рамках, переубедить без психотехника будет почти невозможно.
— А наш капитан тогда как? — не согласился Рэм. Если он что-то понимал, то сразу начинал цепляться. — Он же с Севера?
Дерен пожал плечами.
— У капитана есть свой внутренний стержень. — Он покосился на Рэма, изготовившегося спорить. — И тут пытать будешь? Учти, это уже философия, а не социальная медицина.
— Буду, — насупился Рэм. — Когда я ещё тебя так подловлю? Ты то медитируешь, то занят.
Дерен фыркнул и сел.
— Я могу тебе объяснить, как нас учили в детстве в Союзе Борге. Хочешь?
— А что это — союз Борге? — Рэм щёлкнул по браслету, но корабельная библиотека не выдала ему даже расшифровки.
— Мужской воинский союз. Меня там воспитывали.
— Ого! — Рэм и так уже понял, что раз в библиотеке инфы нету, то союз, скорее всего, военный. — А ты туда попал совсем маленьким? А во сколько лет?
— Давай что-нибудь одно? — перебил Дерен. — Или про меня, или про стержень?
— Хорошо. Давай про стержень, — согласился Рэм.
— Смотри, — Дерен сложил ладони лодочкой. — Вот тело. Это сосуд. Когда телу хорошо или больно, или мы гневаемся, завидуем, злимся — возникают эмоции. Они как бы излучаются нашим телом. Это его тонкая оболочка, душа. Но смотри — внутри тела… — Он разомкнул ладони. — Всё ещё пусто. Только воля — наши убеждения, вера — формируют внутренний стержень. Если этого стержня нет — нас могут наполнять любыми смыслами.
— А пример?
— Ну, например, бойца без стержня можно сначала научить защищать Империю. Он будет сражаться и убивать экзотов. А потом его можно взять в плен и переучить на защиту Экзотики и убийство имперцев. И он будет сражаться со своими прежними товарищами. И будет уверен, что так теперь правильно. Прямо-таки мочить будет, с песнями и улыбкой на лице.
— Без машинного психопрограммирования? — уточнил Рэм.
— Без, — согласился Дерен. — Без своей воли — мы — сосуд для чужой. Достаточно опытного психотехника, чтобы переучить. Но наш капитан не был пустым сосудом уже на Севере. Так понял?
Рэм неуверенно кивнул и спросил:
— А стержень образуется сам? Это генетика должна быть такая? Или нужно что-то с ним делать?