Но мало ли, кому что не нравится? Командует здесь, к сожалению, недоученный младший сержант, вот невезуха, ага?
Рэм закусил губу, чтобы не рассмеяться, и велел, чтобы первыми спускались десантники.
Трайну с Накиром эта дорога, конечно, знакома, но мало ли кто может поджидать их внизу?
Глава 21
Пока десантники и мальчишки медленно и осторожно спускались в полуразрушенную водонапорную башню, Рэм остыл.
Шли техническим коридором, а когда он оборвался, пришлось спускаться то по скобам в стене, то по силиконовым лестницам на внутренней части полуразрушенного колодца.
Бойцы подсвечивали дорогу: активировали один из режимов фоновой работы доспеха, дающий рассеянное свечение.
В этом неверном свете башня казалась спящим зверем, между когтистых лап которого пробирались люди, движимые иллюзиями и обманами зрения.
Рэму казалось: ещё чуть-чуть, и зверь поднимет морду, дохнёт в лицо сыростью близкой воды. Из темноты возникнут опалесцирующие глаза, полные хищного недоумения: «Пища?»
Дерен говорил, что мир существует только в глазах смотрящего.
Так где же тогда правда? Что сейчас прячется в темноте? Стены или пушистые лапы незримого зверя?
Может быть, дело в том, что только у Рэма в глазах зверь, а у всех остальных его спутников — стены, и потому перевешивает иллюзия стен?
И потому он тоже видит то, что хотят все, а зверь спит. А стоит Рэму остаться здесь одному…
Маячок, помеченный «Расположение бригады» замигал и погас. Связь оборвалась. Она и так продержалась лишние 20 метров.
Для комбрига, наверное, в башне не зверь и не стены, а гнездо злобных повстанцев.
Наверное, комбриг боится, что Рэма здесь похитят или убьют, и у него будут тогда немаленькие неприятности.
Потерять десантника — это одно, а «надсмотрщика», которого тебе навязало командование — совсем другое.
Тем более что комбриг подчиняется генералу спецона Бергу, а «Персефона» — непосредственно заместителю командующего объединённым Югом генералу Мерису.
И получается, что Рэм не сам комбригу на кумпол упал, а это высшее командование через голову собственного генерала кинуло на грунт девятнадцатилетнего пацана. Покомандовать бригадой ветеранов.
Рэма так рассмешила эта, в общем-то, банальная мысль, что он оступился и чуть не свалился с тонкой и гибкой, зато не ржавеющей лестницы.
Спускаться в башню ему раньше не приходилось. Тем более по остаткам ступенек.
Не разобьёшься, конечно, в доспехе-то. Но ржать будут все: и пацаны, и десантура, и даже сержант Добрый, наверное.
Ну, не было на Мах-ми таких башен. Там чистая вода текла привольно, не нужно было докапываться до неё и насосами поднимать вверх.
— Опа! — выдохнул Накир, которой лез первым. — Норма! Вон, справа — дыра в стене — видите? До следующего бокового коридора долезли. Теперь уже просто. Скоро дойдём!
Он качнулся на руках, спрыгнул в темноту дыры и попросил уже снизу:
— Притушите пока фонарики, я осмотрюсь? Осторожно, тут насыпь.
Трайн тоже добрался до дыры и спрыгнул. Десантники отключили подсветку и последовали за ним.
Рэм сообразил, что за несколько месяцев под землёй мальчишки привыкли к полутьме. Без подсветки они лучше узнавали знакомые дороги.
Он подождал, пока глаза привыкнут немного, увидел в дыре горб из камней и бетона и сиганул вниз.
Попал правильно. Здесь когда-то был коридор для технического обслуживания башни, и по нему ещё вполне можно было пройти. Если пригибаться немного.
То есть это пацанам — пригибаться. Десантникам пришлось согнуться в три погибели, чтобы идти, а не ползти на четвереньках.
В коридоре было сыровато и пахло водой. Под ржавчиной справа угадывались толстая потеющая труба и пара её более мелких товарок.
Скоро мимо трубы пришлось протискиваться, и Рэм выкрутил домагнитку на максимум, чтобы отталкивала и падающую грязь.
Коридор, к счастью, скоро расширился, десантники выпрямились, обогнали Трайна, но Накир всё равно шагал первым. Юркий и шустрый, он двигался так, словно внутри у него работал мотор.
И вдруг он остановился. Оглядел очередную дыру в стене, такие уже пару раз попадались, и предостерегающе поднял руку:
— Стоп! Дальше узкий карниз и обрыв!
Добрый протиснулся поближе к Накиру.
— Далеко ещё? — спросил он слегка подозрительно.
— Так пришли уже, — пацан расплылся в улыбке. — Там она, чуете, человеком пахнет?