– А ну, вылазь! – приказал он. – Вам кто разрешил тут драться? Идиоты!
Он прошёл вглубь барака, навис над компанией Рая. Рэм оказался временно скрыт от обидчиков за его широкой спиной.
Кудрявый что-то заблеял, но его оправдания звучали фальшиво.
– В карцер захотели за драку? – хмуро уточнил мастер-сержант.
– Мы не дрались, – сказал Рэм в спину Астахову и вытер кровь с подбородка. – Это я сверху упал. Во сне.
Мастер-сержант повернулся и внимательно посмотрел на пацана:
– Не хочешь сор выносить? – сощурился он, разглядывая разбитую физиономию Рэма. – А ну, марш к медику. Дальше по коридору. Крест на двери увидишь – туда и вали! – Он повернулся к кудрявому. – А вы, ташипы, чтобы приткнулись! Ещё раз увижу…
Рэм понял, что сержант именно видел драку. Значит, в комнате были камеры.
Не повезло кудрявому Раю. Сержант теперь придираться будет. И следить.
Но и Рай от Рэма теперь не отвяжется, чтоб его Белые…
– Тебя отвести? – Астахов взял Рэма за плечо.
– Не надо, я сам, – буркнул тот.
Ему нужно было выбраться в коридор и отдышаться. Не на глазах у сержанта.
– Двадцать метров по коридору и красный крест! – напутствовал пацана Астахов и вернулся к воспитательным мероприятиям.
Рэм вышел из барака и привалился к стене.
Вот так. Ничего. Этот урод кудрявый ещё огребёт. На месте любой горы когда-нибудь будет море.
* * *
Лысенький медик смотрел на разбитую физиономию Рэма с понимающей ухмылкой.
– С койки упал? – переспросил он ехидно. – Ну раздевайся, я оценю, что это была за «койка».
Рэм стянул толстовку.
– И что, сержант даже без карцера обошелся? – уточнил медик, разглядывая пацана.
Рэм кивнул.
– Это он зря.
Медик обернулся, и ткнул пальцем воздух над нишей на стене.
По медкабинету разнёсся урчащий звук, и из ниши выполз здоровенный саркофаг медкапсулы.
– Ну, тогда я над тобой поиздеваюсь чутка. Тебе полезно будет, – осклабился медик. – В капсулу ложись, пáдающий куда попало.
Рэм насторожился. Про подобную медицинскую технику он только читал, и не понимал, что в ней может быть опасного.
Но когда голой спины коснулись холодные присоски медицинской лежанки, а купол капсулы начал с шипением закрываться, ему резко стало не по себе.
Стальные захваты, иглы, движущаяся панель сканера – всё было холодное, мёртвое. И с его телом это мёртвое тоже обращалось как с куском пластика.
Фиксаторы впились в шею, холодная игла больно вошла в напряжённые мышцы.
– Вот-вот, – сказал медик, наблюдая, как Рэм безуспешно пытается принять чуть более удобную позу. – В другой раз головой будешь думать, прежде чем… – он хмыкнул. – …Падать.
Рэм сжал зубы. Ну и ладно. От этого явно не умирают. Это же лечебная капсула.
Хотя чисто теоретически пацана тут можно было хоть на органы разобрать.
Кто знает, что на уме у этого больного медика и за что его сослали на эту древнюю станцию?!
Медик расхохотался, заметив неподдельный испуг на лице Рэма. Шлёпнул ладонью по прозрачному пластику, заставляя купол открыться.
– Драться вы почему-то не боитесь, – сказал он, просмеявшись. И протянул Рэму руку. – Выбирайся. Всё у тебя обыкновенно. Переломов и внутренних повреждений нет, но сыворотку я тебе прокапаю. У вас тесты завтра, а ты – как собачонка побитая. Можно бы в капсуле, но с тебя уже хватит. Ложись на койку, подключу тебя к капельнице. Только рукой не двигай. И попробуй поспать.
Рэм выбрался. Лёг на обычную медицинскую кровать с обширной панелью управления, как в гражданских медцентрах. И его тут же потянуло в сон.
Медик ещё возился с его рукой, фиксируя свои иголки, а голова у Рэма уже потяжелела и глаза начали закрываться.
– Так не больно? – спросил медик, закрепляя руку, чтобы пациент не мог ей двигать.
Рэм кивнул. И не удержался:
– А капсула такая – зачем. Тут же у вас и так всё есть?
Ну ведь не для того же, чтобы мучить в ней пациентов?
– А вот попадёшь ко мне наполовину обгоревший, в спёкшейся с кожей компрессионке – тогда и оценишь, зачем.
– А на планете таких почему нет?
– Есть. – Медик накрыл Рэма одеялом. – В спасательных центрах. Это просто слишком дорогая штука для обычных гражданских больниц. И нужды в ней там, как правило, нету.
– Дорогая?
– Глаза закрой и спи, – приказал медик. – Очень дорогая. Но Армада ценит своё рабочее мясо. А пилот – очень дорогое мясо, если у тебя вдруг получится.