Там была уборочная машина, какие-то тряпки, мотки толстенного провода в огромных бобинах, стальные стержни, покрытые кукурузинами дутой изоляции.
– Ты что там делал?!
– Ничего, просто стоял!
– Коммуникатор сними и разблокируй. Клади на стол. Что у тебя там?
Рэм пожал плечами.
– Последние записи покажи. Это что? План базы??!
– Нужно же мне тут как-то передвигаться? – ответил Рэм и отлетел к стене, получив пощёчину. В голове зазвенело.
– Куда тебе надо передвигаться? Признавайся, шпионишь тут? На кого? Ты зачем записался в спецон? Шпионить?
Рэм понял, что оправдываться бесполезно. Начальник станции его просто не слушал.
Он замахнулся, и Рэм зажмурился.
– Зачем ты записался в спецон?!
Решив, что пощёчины мало, Марвин схватил его за воротник и встряхнул.
– Мне больше некуда было! Родных у меня нет! – выкрикнул Рэм.
В бокс быстро вошёл Астахов.
– Что случилось? – спросил он Марвина, но глядел на Рэма.
– Да я бы сам хотел знать! Иду мимо реакторной, дежурного нет, а это чучело – дверь разглядывает. Ты хочешь, чтобы он взорвал станцию?
Астахов нахмурился.
– Ты что там делал, рекрут?
Рэм опустил голову и стал изучать привычный пупырчатый пол. Лицо горело.
Сдавать десантника было нельзя, но что делать – он тоже не знал. Время тянуть? Может, тот, со шрамом, сам сейчас явится?
– Избаловал ты их, – сказал Марвин и вынул из кармана длинный цилиндрик, похожий на фонарик.
– Ты что, очумел? – нахмурился Астахов. – Убьёшь же!
– Ладно! – Начальник станции одним движением отмотал от бухты кусок изолированного провода, провёл по краю, обрезая конец.
Дёрнул за плечо Рэма:
– А ну, повернись!
И в следующую секунду по плечу и позвоночнику Рэма прокатилась огненная полоса. Он выгнулся и закусил губу. Боль была острая и горячая. Казалось, что спину прожгло до костей.
– Что ты там делал?
Следующим ударом Рэма швырнула на стену. Он не упал только потому, что успел схватиться руками.
– Ну?
Ещё удар.
Рэм не выдержал и вскрикнул. Ему ещё не приходилось испытывать такой сильной боли.
Астахов перехватил руку Марвина.
– Прекрати. Я с ним сам разберусь!
У начальника станции запищал браслет, видимо, разбирательство параллельно шло на разных уровнях, и мастер-сержант, пользуясь заминкой, вытащил Рэма из бокса и быстро повёл по коридору.
Рэм дрожал, ноги у него заплетались. От боли он не соображал, куда его ведут, и окончательно пришёл в себя уже на полу за железной дверью.
Судя по холоду и пристёгнутой к стене кровати, это был карцер.
Спина болела так, что хотелось кричать, сил подняться с пола не было.
Ну, сам напросился. Терпи теперь, что с тобой, как со взрослым. Десантнику это, наверное, как почесаться.
Астахов пришёл за ним через полчаса, когда боль уже улеглась немного, и Рэм забрался на стул, чтобы не лежать на холодном полу.
– Ну, и чего ты молчал? – спросил мастер-сержант. – Десантник волне мог оставить тебя пять минут подежурить, если бы ты уже получил назначение. Они только вчера прибыли, и он был не в курсе, что вы ещё рекруты. Ты шёл по центральной линии, он тебя позвал, да?
Рэм кивнул.
– Два кретина, мать вашу, Тёмную. Марвин сам виноват, мог бы и проинструктировать десантуру. Вставай. Косяк не такой большой, чтобы в карцер тебя сажать. Не сердись на Марвина. Он не злой, но война, диверсия... Это тут запросто.
Рэм ещё раз кивнул. Говорить у него сил не было.
Мастер-сержант довёл Рэма до знакомого коридора, ведущего к бараку, и ушёл в ангар. Его там ждала первая группа рекрутов.
Помощи у медика Рэм попросить не рискнул. Кто знает, как здесь к такому относятся? Может, по принципу: «Благодари, что не убили»?
Решил пойти в душ. Лучше было сразу под холодную воду, но как вышло.
Уже в душевой, она была общая, но пока пустая, рассмотрел в зеркало спину. Полосы вздулись и распухли. На комбинезоне они оставили засохшие следы, вроде сукровицы.
На лице тоже появился свежий кровоподтёк, но там ещё прошлые следы не сошли, может, и не заметно будет.
Рэм думал, что рекруты на занятиях, но как только встал под холодную воду, в душевую просунулась башка одного из приятелей Рая, чернявого Макса.
Макс тоже скучал в одиночестве. Остальных ещё не отпустил этот сумасшедший Эрг.
– И чё ты тут делаешь, любимчик сержанта? – спросил он.
– Сперму смываю, – огрызнулся Рэм. – Чё, не знал: как потрахаешься – надо в душ?
Чернявый уставился на его спину.