— Чертовски много здесь народу, — проворчал он, когда Шелли остановилась перед ним у барной стойки.
— Трое хранят секрет, только если двое из них мертвы, — ответила она. — Кроме того, это хорошо для бизнеса. Весь город получит свою выгоду, так ведь? Мы же договорились.
— Ну да, верно. — Клинт покачал головой. — Кофе, когда будет минутка. Я думал посмотреть, как он там, но не хочу открывать морозилку номер три, покуда здесь такая орава.
Шелли заговорила сердито, совсем как Марджи:
— А зачем, ты считаешь, пришли сюда все эти люди?
Клинт пил маленькими глотками кофе и размышлял над ее словами. Реклама — это, конечно, хорошо, но нельзя сразу пускать целую толпу.
Правда, их не так-то много. Будем надеяться, как-нибудь обойдется. Определенно никаких фотоаппаратов. Права на снимки будут стоить хорошие деньги. Миллионы.
Можно ли доверять Шелли? Клинт подумывал было попросить у нее разрешения повесить на морозилку номер три замок, но вовремя сообразил, какой ответ получит. Не хотелось бы искать новый дом для снежного человека.
Доверие.
— Ладненько, — сказал Клинт, вставая и потягиваясь. Прозвучало это совсем фальшиво, как много лет назад, когда он впервые с деланной небрежностью приобнял Марджи. Забегаловка затихла, словно школа в жаркий летний день. — Проверю-ка я третий номер.
Он обошел стойку и направился в кухню.
— Клинт.
Это была Шелли.
Он обернулся и увидел, что за ней стоит вся толпа; люди сгрудились у стойки, точно лошади перед забегом.
— Хотите посмотреть, — неохотно начал он, понимая, что играть придется по правилам Шелли, — смотрите. Два условия. — Он поднял два пальца. — Только если я вас знаю.
И никаких разговоров с прессой. Весь город должен быть в этом заодно.
Послышалось ворчание, но Шелли кивнула.
Клинт подошел к морозилке номер три. Ручка была чуть повернута вниз. Кто-то открывал холодильную комнату до него. С утра или днем. Клинт уже открыл рот, но решил не портить впечатление. Наверняка Шелли. Она бы никого туда не пустила, разве что эту мелкую повариху, которую так неожиданно наняла.
А это означает, что Дамероу все известно, рассудил он.
Он повернул ручку. Внутри зажегся свет. Снежный человек лежал там же, где они оставили его вчера: на тележке, волосы покрылись изморозью. Люди по одному проталкивались поближе мимо Клинта и застывали, словно у гроба в похоронной конторе. Клинт остановил рыжего амбала в ковбойке.
— Мы знакомы, приятель? — спросил Клинт. — Для публики пока закрыто.
— Работали вместе на лесопилке в девяносто втором, девяносто третьем, — сказал рыжий. — Я водил погрузчик бревен, там, во дворе, помнишь? Теперь перебрался на юг штата.
— Чего же сегодня приехал?
Рыжий усмехнулся и кивнул на снежного человека.
— А ты бы не приехал ради такого?
После этого Клинт перестал проверять людей. Он просто смотрел, нет ли у них в руках фотоаппаратов, не сверкнет ли где вспышка.
Они все столпились в кругу у тела, и снова это было похоже на похороны, и тут начались речи, как на поминальной службе.
— Здоровый какой! — сказала Дженни Уоткинс, которая жила с глухим мужем в нескольких милях на северо-запад от городка, в самой старой хижине в округе.
— Несчастливо он умер, — заметил рыжий с юга штата.
— И жил он тоже не очень счастливо, — добавил Уолтер Арнасон. Вчерашнего ему оказалось мало. — Глядите, какие шрамы. Как будто его кто-то давным-давно отделал стальным прутом.
Они продолжали обмениваться замечаниями, обсуждая размеры и строение тела снежного человека, как школьники, препарирующие лягушку. Наконец Клинт громко прочистил горло.
— Народ, здесь холодно. Оставим его пока в покое, а мы с Шелли тем временем разработаем стратегию для прессы.
Славно было сказано — Клинт мог гордиться собой.
— Как вы собираетесь его назвать? — спросила Дженни.
— Сведский Стив, — не задумываясь, ответил Клинт.
— Прощай, Сведский Стив, — уходя, сказала она. И все прочие на выходе повторяли эти слова, пока Клинт не остался наедине с Шелли.
— Думаю, теперь полштата знает, — сказал он.
Шелли жестко улыбнулась.
— Тогда лучше займись своей стратегией для прессы, Клинт.
Клинт оглянулся на Сведского Стива. Ладони у трупа были плоские, раскрытые. Прошлой ночью, он точно помнил, они были сжаты в кулаки.
Клинт долго сидел дома, пытаясь записать свои мысли. Он прекрасно понимал, что нужно побыстрее найти кого-нибудь достаточно известного и начать раскручивать историю. Майклу Джексону такое бы подошло, только Клинт и рядом не сядет с придурком-метисом. Ему нравились некоторые приличные консерваторы из Орегона, скажем, этот Хемстрит, что занимается гостиницами. Но Клинт решил, что здесь требуется кто-то из прессы или Голливуда.