В начале прогулки Зоя все время заговаривала о том, что больше всего ее беспокоило: о завтрашней работе в саду, боялась, как бы не оскандалился класс. Одно только успокаивало: в саду вместе со всей школой будет Иван Алексеевич Язев.
Зоя, конечно, рассказала, как в биологическом кабинете Язев сделал из гордого артиста Виктора Терпачева жалкого мальчишку.
Вспомнив о Язеве, Зоя пожалела Ирину: ведь она даже представить себе не может, какое наслаждение учиться у Язева.
— Ира, — сказала Зоя, — переходи с будущего года к нам! Ты должна захватить у нас хотя бы десятый класс… Да нет, это уже невозможно… Я так люблю, так люблю свою школу! Наш Язев — удивительный человек! Никогда не забуду экскурсий с ним за город. Он научил меня понимать природу. До него я не могла отличить орешник от клена; все цветы у меня делились на беленькие, красненькие и синенькие, из названий я знала только ромашку да василек. В этом году, — продолжала Зоя, немного помолчав, — Язев обещает поехать с нами под Звенигород. В прошлом году он научил нас, как без компаса и карты, по одним только деревьям и муравьиным кучам, определить в лесу, где находится север, а где юг. А в этом году он, знаешь, какую предложил тему для экскурсии? «Как человеку не умереть с голода, если он заблудится в лесу?» Он покажет нам съедобные корни и растения и вообще все, чем можно прокормиться в лесу.
Ирина засмеялась:
— Где же здесь логика? Сначала учит, как не заблудиться, и тут же боится, как бы вы, пользуясь его способом, не заблудились и не умерли с голоду?!
— Ой, Ирина, у тебя примитивный ум, у тебя домашнее, комнатное представление о жизни. Вообрази себе научную экспедицию, у которой горным потоком во время грозы унесло все продовольствие, или представь себе вынужденную посадку самолета… Ирина не дала ей закончить:
— А ты знаешь, что я думаю о вашем Язеве, когда я вижу, как он копается у вас на грядках за железной оградой? Мне кажется, что это злой, горбатый карлик, посаженный в клетку, чтоб не кусался!
— Глупая ты, Ирка! Как тебе не стыдно! Это его жизнь — он все дни проводит в саду, пользуется малейшей возможностью. Первое деревце, которое два года назад появилось на нашем участке, посадил Язев. Наш директор — прекрасный хозяин, он все может раздобыть: лопаты, грабли; достанет все необходимое для посадки, получит удобрение, одним словом — хозяин. Но душа школьного сада — Иван Алексеевич. Он говорит, — продолжала Зоя, — что книгу природы надо читать только собственными глазами, под открытым небом, иначе ничего в ней не поймешь, и терпеть не может канцелярщины. Ты бы посмотрела, Ирина, какой он был, когда нянечка принесла ему в сад подписать протокол педагогического совета. Я первый раз в жизни видела его таким разъяренным. Он копался в земле на опытной грядке. Нянечка окликнула его — он не обратил никакого внимания. Тогда она стала ему объяснять, зачем пришла. Вдруг он как вскочит, как закричит: «Подите вы к черту со своими бумажками! Разве вы не видите, что я работаю?!» Нет, наш Иван Алексеевич — замечательный человек, — закончила Зоя. — Если мы выполним все, что он задумал, наш школьный сад будет самым лучшим в Москве.
— Зойка, последнее время ты стала много хвалиться, — сказала Ирина. — Единственно, чему я завидую, — это вашей Вере Сергеевне. У нас такая деревянная кукла преподает литературу: задает «от» и «до», на ее уроках от скуки мухи дохнут. Мне Виктор много рассказывал о вашей Вере Сергеевне, он живет с ней в одной квартире.
— Ну что может рассказать твой Виктор? — сказала Зоя, иронически скривив губы. — Надо присутствовать на ее уроках, надо учиться у нее, чтобы понять, что это за человек!
— Ой, Зойка, смотри, какие смешные кукольные одуванчики, смотри — как маленькие игрушечные солнышки. Ты посмотри, сколько их здесь!
Ирина спрыгнула в канаву, вырытую на границе Тимирязевского парка, отделяющую парк от огородов.
— Какие же это одуванчики? — сказала Зоя. Она тоже спустилась в канаву и сорвала цветочек. — Разве ты не помнишь — у одуванчиков фигурные, вырезные листья? А у этих совсем нет листьев. Смотри, цветок выходит прямо из земли на голом стебле. Это «мать-мачеха». Листья появятся гораздо позже, когда от цветов уже ничего не останется. У них очень интересные листья. Может быть, поэтому растение и называется «мать» и «мачеха»: листья с одной стороны теплые — покрыты волосиками, пушистые, а с другой — гладкие, холодные.
Цветы не отвлекли Зою, она не забыла о том, что разговор шел о ее любимой преподавательнице Вере Сергеевне. Вдоль канавы шла хорошо утоптанная тропинка по узкому горбику, образовавшемуся от выброшенной при рытье земли. Здесь идти рядом было тесно. Подруги шли вдоль канавы по обе стороны горбика и не замечали, что каждая из них уступает тропинку другой. Идти было неудобно, под ногами осыпалась глина, но они так и не воспользовались тропинкой; на повороте канавы сошли с горбика на огороды, среди которых была накатана широкая проселочная дорога.