Выбрать главу

— Лёша?

Муж не ответил. Он покусывал шею, собирая губами дрожь. Потом переместил ладонь на живот, вдавливая меня в своё тело. Потёрся бёдрами так, как будто трахал меня даже через ткань брюк.

— Остынь, братец. Только после меня… Она же хотела получить именно меня? — зло рассмеялся Демьян.

Я часто дышала и ловаила губами обжигающий воздух вместе с частичками присутствия брата мужа. Он уже успел заразить собой весь воздух.

От него хорошо пахло парфюмом. Дорогим и дерзким.

Я жадно разглядывала красивые, правильные черты лица. Волевой подбородок с лёгкой щетиной. Нагловатая усмешка в синих глазах под пушистыми ресницами.

На мгновение я растерялась. Разглядывала его, как будто вижу впервые.

С момента расставания прошло столько лет, а я до сих пор не могу им налюбоваться.

Открыто и жадно впитывала каждую черту лица мужчины, которого раньше любила больше жизни.

Красивый сукин сын. Почему ты до сих пор занозой так глубоко во мне?

— Улыбнись же, куколка. Твоё желание скоро исполнится… — Демьян послал мне понимающий, торжествующий взгляд.

Брат мужа склонился над моим лицом. Обхватил ладонью за шею, запрокидывая моё лицо к себе. Горячее и свежее дыхание обожгло щёки и губы, коснулось дрогнувших ресниц.

Он словно целовал меня на расстоянии. Так, как делал это когда-то.

Зачем он делал это сейчас?

Для чего возрождал из мелочей церемонию нежной и эротичной ласки, придуманной нами в прошлом.

— Это запрещённый приём. Не помню, чтобы раньше ты играл низко.

— Научился у тебя, грязная девочка…

Демьян прихватывал губами мочку уха и повёл губами ниже.

Прижимался тугим, крепким телом, отлитым из стальных мышц.

Я поняла, что теряюсь в водовороте эмоций.

Это и паника, и страх, и отстранённо-холодное наблюдение за деталями, и привкус неправильного возбуждения.

Адреналин бил в голову.

Происходящее казалось то ли розыгрышем, то ли пьяным сном.

Губы Демьяна замерли в сантиметре от моих. Он украл последний вдох и право отступить, складывая по слогам:

— Выебу тебя в ротик.

2. Карина

Я едва держалась на ногах. Меня поддерживали руки мужа. Он никуда не ушёл, находился рядом.

Его ласковые поцелуи были как анестезия перед болезненной операцией. Он не

давал мне упасть и не позволял окончательно уплыть в пошлое беспамятство.

Я всё ещё зажималась, не до конца веря в происходящее.

— Карин, ты же хочешь… — устало шепнул Лёша. — Хочешь.

— Да, Карина. Ты хочешь мой член, — повторил Демьян. — Встань на колени.

Он надавил ладонью на плечо, прогибая меня под себя. Пьяно улыбнулся, проведя

подушечкой большого пальца по губам, надавил, заставляя открыть рот.

— Мне нравятся твои губы. Всегда нравились. Особенно на моём члене…

Демьян хотел держаться уверенно и подавлять меня. Но я видела, как сильно

запульсировала вена на его шее.

Движения пальца во рту стали быстрыми и хаотичными. Он хотел вбиться как

можно глубже, показывая, что скоро на месте пальца окажется его член.

Послышался шорох. Муж опустился позади меня. Прижался горячим телом к моей

спине. Обнял и просунул одну руку между моих ног, накрыв пальцами клитор. Заученно и

точно обвёл его пальцем, понежил, прежде чем усилить нажим.

Я дёрнулась как от удара током.

Он удержал меня за бедро.

— Я помогу тебе, милая. Не зажимайся…

Демьян хохотнул. От него не пахло алкоголем или сигаретами. Но казалось, что он

сильно пьян. Почти на грани срыва.

— Смотри на меня.

Брат мужа возвышался надо мной. Белоснежная рубашка с закатанными рукавами

обрисовала точёные мускулы на руках.

— Расстегни мне брюки. Быстрее…

Я несмело коснулась металлической пряжки, как будто она могла обжечь меня.

Под тканью брюк чётко вырисовывался стояк. Как давно он возбуждён? Слышал

ли, как я постанывала, пока меня целовал муж? Он часто думал обо мне?

Боже, это всё не то. Ненужные мысли! Но они лезли в голову и назойливо зудят

внутри.

Из-за них я не могла трезво оценить ситуацию и действовала, как шарнирная кукла, направляемая сильной рукой.

Его кукла.

Демьяну надоело ждать, пока мои трясущиеся пальцы справятся с тугой пряжкой

его ремня. Расстегнул сам, остервенело дёрнув застёжку молнию вниз.

Провёл ладонью по чёрной ткани боксеров, натянутой стояком.

— Помнишь, какой он большой? В твоём ротике он станет ещё больше…