– Ради бога, Бек! Давай не будем впадать в сентиментальность по поводу Шлепы. Он с самого начала решил подставить меня. Иначе зачем ему было оставлять спичечный коробок в бунгало?
Бек мысленно оценил ситуацию. Какие есть варианты? Он может сейчас уйти. Просто развернуться и уйти. Найти Сэйри, прожить остаток жизни, любя ее, и к черту Хаффа, Криса, их предательство, коррупцию, к черту их проклятый, калечащий людей завод!
Он так устал от борьбы и притворства. Ему хотелось скинуть со своих плеч груз ответственности, забыть, что он вообще был знаком с Хойлами. Пусть отправляются к дьяволу, если тот еще согласится их взять. Этого хотелось Беку.
Или он мог остаться и сделать то, что должен был сделать.
Каким бы привлекательным ни казался первый вариант, второй был предопределен.
– Шлепа Уоткинс не подкладывал спичечный коробок в бунгало, Крис. – Бек выдержал его взгляд и добавил: – Это сделал я.
Глаза Джорджа Робсона застилали непростительные для мужчины слезы. Ему хотелось разрыдаться от досады и страха. Когда он вышел из здания, жара обрушилась на него, лишив последних сил. У Джорджа закружилась голова. Он привалился к стене, и его вырвало желчью. Спазмы сотрясали его тело, а солнце немилосердно било в спину.
Когда Джордж понял, насколько близко подошел к тому, чтобы совершить смертный грех, когда понял, насколько низко он пал, на него накатила новая волна тошноты.
Его желудок был пуст, позывы к рвоте прекратились. Робсон вытер рот носовым платком, промокнул ладони и мокрую шею.
Джордж собирался убить Криса. Он все продумал, знал даже, как выдать это убийство за несчастный случай. Он заранее ослабил ленту конвейера, чтобы она лопнула, как только машину включат. Лента убила бы любого, кто осматривал работающий конвейер. Но лента выдержала.
И Робсон возблагодарил за это бога. Хорошо, что у него ничего не вышло.
Если бы он покончил с Крисом, ему самому не избежать бы наказания. И тогда Лайла осталась бы одна, несчастная и беззащитная. Во всяком случае, у него еще есть шанс сделать ее счастливой. Он будет проводить с ней больше времени. Если она решит оставить его, ну что ж… Значит, так тому и быть. Но пока голубоглазая Лайла будет принадлежать ему.
И Джордж снова поблагодарил господа, что тот отвел от него несчастье.
– Мистер Робсон?
Он вернулся к действительности и, моргая, уставился на Сэйри Хойл, возникшую перед ним.
– Вы не видели Бека Мерчента?
– Д-да, он там…
– В своем кабинете?
– Он внизу с Крисом.
Она даже не поблагодарила Джорджа, бросилась к дверям и скрылась в здании. Робсон поспешил к машине. Ему не терпелось добраться до дома, где его ждала Лайла.
– Я положил спичечный коробок в бунгало, – повторил Бек.
Крис посмотрел на него так, будто ожидал продолжения шутки. Мерчент молчал, и выражение его лица изменилось. Черты стали суровыми.
– Вот оно что. Ничего себе поворот! И зачем ты это сделал, Бек?
– Я знал, что ты убил Дэнни.
– Я не убивал.
– Это ерунда. Если бы не ты, Дэнни был бы жив. Я боялся, что тебе и это сойдет с рук, если не направить шерифа в нужном направлении. Как только детектив Скотт спросил, как Дэнни спустил курок, я был на девяносто девять процентов уверен, что это ты убил его. И еще полпроцента я добавил, когда ты назвал Шлепу Уоткинса и заявил, что тебя подставили.
Я только никак не мог понять, за что ты убил Дэнни. Как мне казалось, между вами не было ненависти. Тебе, в общем-то, было на него наплевать. Что же до любви Хаффа, то нечего было и сомневаться, кто его любимый сын и кто возглавит предприятие после его смерти. Так чем же тебе угрожал Дэнни? Почему он должен был умереть?
Я не находил ответа, пока не узнал о его помолвке. Невеста Дэнни рассказала Сэйри, что он пытался решить какую-то нравственную проблему. И тут я все понял. Ты убил брата из-за дела Айверсона. Дэнни знал, где зарыто тело, мог показать это место. И он собирался об этом рассказать, чтобы облегчить свою душу.
Крис глубоко вдохнул и медленно выдохнул.
– Дэнни не собирался отступать. Он настаивал на публичном признании. Мы с Хаффом не могли допустить, чтобы это произошло. Он велел мне об этом позаботиться.
– И ты позаботился.
Крис поднял руки, как будто слова Бека подвели черту.
– Если бы тело Айверсона откопали, возникло бы множество неприятных вопросов, против меня выдвинули бы новые обвинения. Получилось бы, что я, помимо всего прочего, препятствовал правосудию. Грязное дело, как ни посмотри.
– На этот раз тебе от суда не уйти.
– Видишь ли, Бек, – Крис очаровательно улыбнулся, – я уже ушел.
– Пока нет.
– Ты собираешься меня выдать? Почему? Из-за дела Айверсона?
Бек рассмеялся.
– Ох, Крис, ты неподражаем. Вы, Хойлы, настолько высокомерны, что теряете всякую бдительность. Вы ни разу не спросили себя, почему я появился именно в тот вечер, когда тебя оправдали. Вы приняли меня, дали место в компании, сделали почти членом семьи. Именно это мне и требовалось. Я должен был стать вашим верным союзником и доверенным лицом.
Глаза Криса превратились в щелочки, и он очень тихо спросил:
– Кто ты?
– Ты знаешь, кто я. Мы познакомились еще в колледже. – Бек весело улыбнулся. – Хотя и это не было случайностью. Я стал членом братства, потому что ты им тоже был. Я намеренно встал у тебя на дороге, привлек твое внимание, чтобы, когда придет время, меня с радостью приняли в «Хойл Энтерпрайсиз». И все сработало даже лучше, чем я предполагал. Мне сразу поверили. Ты принял меня, не моргнув глазом, и Хафф тоже.
– Ты из профсоюза, верно?
– Нет.
– Прокурор штата? Или агент ФБР?
– Ничего столь грандиозного.
– Тогда, кто ты, черт побери, такой?
– Я Бек Мерчент. Но Мерчент фамилия моего отчима. Он усыновил меня, когда женился на моей овдовевшей матери. Я взял его фамилию, потому что еще мальчишкой я планировал ваш крах. И я понимал, что моя настоящая фамилия вас насторожит.
– Не могу дождаться, – ядовито процедил Крис, – назови же свою настоящую фамилию, о благородный мститель!
– Холсер.
Крис дернулся, потом медленно кивнул головой, словно одобряя предусмотрительность Бека.
– Теперь все становится понятным.
– Сонни Холсер был моим отцом.
– Значит, ты хочешь отомстить Хаффу, а не мне.
– Это не просто месть, Крис. Я хочу уничтожить вас и все то, что вы олицетворяете.
Хойл-младший покачал головой и тоном, в котором слышалось сожаление, сказал:
– Этого никогда не будет.
– Ну почему же! Ваше предприятие закрыто.
– Ты в сговоре с Чарльзом Нильсоном?
– Я и есть Чарльз Нильсон. Вернее, никакого Нильсона не существует в природе. Это всего лишь имя, анаграмма полного имени моего отца. Им я подписывал некоторые пресс-релизы, которые сам писал и распространял.
– Умный мальчик.
– Я долгие годы ждал этого дня, Крис. Жизнь моего отца оборвалась, потому что он встал Хаффу поперек дороги. И Хафф убрал его. Все об этом знали. Но твоему отцу преступление сошло с рук. То же самое ты проделал с Айверсоном. И знаешь что, Крис? – Бек понизил голос до зловещего шепота. – Все кончено.
– И что ты собираешься делать, Бек? Донесешь на меня? Так ты наш адвокат. Ты не имеешь права повторять то, что я рассказал тебе, иначе тебя исключат из коллегии адвокатов.
– Ты прав, только дело в том, что мне на это наплевать. Я никогда не хотел быть юристом и стал им только ради того, чтобы подобраться к вам и узнать ваши грязные секреты. Меня назовут предателем, подлецом, но я и это переживу. Пока я представлял интересы твои и Хаффа, я успел привыкнуть, что люди считают меня дерьмом. Так что для меня ничего нового не будет.
– Ты все продумал.
– Я долго готовился.
– В этом месте я должен упасть в обморок или начать Умолять тебя о спасении?